Суперторнадо разбушевался
Дороти была маленькой девочкой, которая жила вместе со своими тётей и дядей. Тётю звали Эм, а дядю звали Генри. Правда, иногда дядя звал тётю по-другому, разными словами. Тётя отвечала дяде той же монетой, поэтому часто было трудно разобрать, кто кого и куда зовёт или посылает. Место для проживания они выбрали великолепное. Это было большое поле в канзасской прерии, вдали от людских глаз, коммунальных удобств и средств массовой коммуникации. Единственной ниточкой, которая связывала отшельников с цивилизацией, была… нет, не спутниковая связь, а обычная американская дорога, больше похожая на свою русскую сестру. Дорога без всяких знаков и признаков асфальта, пыльная, кривая, но очень живописная, так как по краям она была обсажена деревьями, образующими аллею. Аллею торнадо.
Тётя часто укоряла дядю:
– Нашёл, где поселиться. Не мог выбрать место получше?
Дядя, который оказался в канзасской степи не по своей воле, а по программе защиты свидетелей, парировал:
– Выбор был невелик. Или здесь, или в Чикаго. А я, как ты знаешь, ненавижу мюзиклы.
– Зато у нас теперь каждый день вестерн, – мрачно отвечала тётя, глядя в окно. За окном строился очередной городок в стиле Дикого Запада, где должны были снимать очередной ковбойский боевик. Съёмки планировалось начать, как только установится хорошая погода. У погоды, однако, были свои планы.
Однажды тётя Эм вошла в дом и взволнованно сообщила дяде Генри:
– Генри, кажется, к нам приближается торнадо.
Вопреки воображению читателя, дядя Генри ничуть не испугался. Торнадо проходили по аллее каждый день. Ну, может быть, и не каждый день, но по будним дням точно. У торнадо ведь тоже есть выходные.
– Торнадо? – вяло переспросил дядя Генри, не вставая с дивана.
– Да, торнадо, – подтвердила тётя Эм, не спуская глаз с дяди Генри, который, по-видимому, не собирался вставать с дивана.
Повисла продолжительная пауза.
– А в чём, собственно, проблема? – наконец спросил дядя Генри.
– Проблема в том, что это суперторнадо, – пояснила тётя Эм.
Спокойствие дяди Генри начало медленно улетучиваться, однако принятие любого важного (тем более жизненно важного) решения требовало веских основания. Дядя открыл один глаз, посмотрел им в окно и спросил: