Город семи грехов
Стихотворение в прозе
И вот Он вошёл в Город семи грехов. Ворота города изображали все наслаждения, что можно получить, войдя в них, и все пороки этого города изображали бронзовые ворота.
И, вступив на улицу первого греха, увидел Он ложь в своём чистом проявлении, где лавочник обманывал покупателя, а юноша – девушку, признаваясь ей в любви. И спросил Он этого юношу:
– Зачем ты говоришь слова любви деве, коль не любишь её?
На что был дан ответ Ему:
– Мне нравится смотреть на её влюблённые в меня глаза.
И опечалился Он, и пошёл Он на улицу второго греха, и увидел Он правителя города в дорогом платье, что называл себя великим и заставлял рабов своих целовать себе ноги. И спросил Он в недоумении:
– Зачем же ты унижаешь раба своего?
На что был дан ответ Ему:
– Рабы благодарят меня так за то, что я позволяю им жить.
И плохо стало Ему от слов этих, и пошёл Он на улицу, где обитал третий грех города. В грязи была улица, и зловония доносились от каждого дома, а в окне одного из домов Он увидел пьяного мужа, бьющего жену свою и сына своего. И спросил Он мужа:
– За что ты бьёшь семью свою?
На что был дан ответ Ему:
– Жена вздумала перечить мне, а сын встал на её защиту, поэтому долг мой бить их за это.
И вот, едва не плача, вышел Он на четвёртую улицу, и увидел Он цветные ткани и красные лампады, а из домов доносились стоны страсти. Женщины стояли по обе стороны дороги и манили к себе мужчин своей наготою. И спросил Он одну из женщин в красном платье:
– Где дом твой, ведь место твоё там?
На что был дан ответ Ему:
– Мой дом там, где хорошо платят, другого мне и не нужно.
И ушёл Он с этой улицы на улицу пятого греха, и увидел Он женщину, убившую свою соседку. И спросил Он у женщины:
– Что заставило тебя убить несчастную?
На что был дан ответ Ему:
– Она не захотела отдать мне верёвку для сушки белья, вот пришлось отобрать силою!
В ужасе покинул Он пятую улицу, и вышел Он на улицу шестого греха. И взору Его предстал карнавал, где на каждом было по несколько масок и каждый говорил друг о друге, злословя и сплетничая. И спросил Он одного в маске:
