«Нет никакого мужского чувства, которое
могло бы оправдать потерю единственного эфемерного «знамени» для
каждого из нас, часто называемого Честью!»
Автор.
Пролог.
-Солдаты!
Крик утонул
в утренней тишине, захлебнулся… прерванный ударом шпаги.
Спросонья в темноте между домами заметались люди, не в силах понять
что случилось. И словно в противовес поднявшейся суматохе рядом с
сараями спокойно стояла пара коней, медленно жуя овес.
-Сучьи дети, по местам!- раздался
зычный голос с крыльца дома в центре лагеря.
Услышав команду своего Головы,
растерявшиеся разбойники, начали разбегаться по местам, занимая
оборону. Но то один, то другой тать, бегущий между домами
спотыкался и падал лицом на землю, уминая под собой зеленую
траву.
-Да, что же это
такое происходит, господи?!- взмолился один из бородатых мужиков,
целуя распятие Христа.
На его вопрос
никто не ответил, лишь Голова угрюмо смотрел по сторонам, в надежде
увидеть хоть что-нибудь. Срочно нужно найти подходящую цель, дабы
открыть по ней огонь, ведь бездействие лишает не только свободы
выбора, но и желание сделать этот выбор.
Внезапно, сбоку от дома раздался
взрыв, раскатавший сараюшку, в которой спрятались трое татей.
Черный, густой дым, прорезал предрассветные сумерки, запахло
жареным мясом и палеными волосами. В предутренней тишине трещали
горящие бревна. Оставшиеся в живых разбойники крепче сжали свое
нехитрое оружие.
Где-то вдалеке
заржала лошадь, на ней другая, через минуту вокруг ощетинившихся
фузейными дулами окон ржали десятки животин, даже не собираясь
останавливаться.
-Всем приготовиться,- шепотом сказал
Корзень своим подчиненным, перехватывая удобнее рукоять пистоля,
клинок сабли чуть приподнят, аккурат до уровня небольшого
оконца.
Секунда, другая, но ничего не
происходило, словно не было этой безумной побудки, и нет за
окном догорающих раскатанных взрывом бревен сараюшки. Треск огня
нарушал тишину.
-Какого…?- удивленно сказал один из
лихих людишек, наблюдавший за окном, выходящим к лесу.
Не успел Корзень
посмотреть, что там увидел его подчиненный как в окна, разрывая
бычий пузырь, натянутый на оконные рамы полетели горящие ручные
бомбы, оставляющие за собой едкий запах, буквально выворачивающий
наизнанку людское нутро.
В тяжелом
приступе кашля согнулись пополам разбойники, продирая, кулаками
слезящиеся глаза, не в силах вынести едкого дыма бросились прочь из
дома. На выходе каждого из них уже ждали. Солдаты в зеленом мундире
– дикой смеси французского платья и русского стрелецкого кафтана,
стояли с дубинами и кинжалами в руках, охаживая нехитрым оружием
буквально вываливающихся из дома татей.
