Заводские прожекторы «Светлана» разрезали январскую темноту,
выхватывая из мрака силуэты производственных корпусов. Снег
медленно падал крупными хлопьями, оседая на решетчатых конструкциях
подъемных кранов. Термометр на башне заводоуправления показывал
минус восемнадцать.
Мартеновский цех гудел как растревоженный улей. Несмотря на
ранний час, половину шестого утра, работа кипела во всех пролетах.
Краны «Демаг» бесшумно скользили под потолком, перенося ковши с
раскаленным металлом. Огненные всплески от печей на мгновение
освещали закопченные своды.
У первой печи бригада Лебедева отрабатывала новую схему загрузки
по методу Гастева. Молодой нормировщик с хронометром «Павел Буре»
на цепочке засекал время каждой операции.
Рядом помощник тут же записывал результаты. На специальном
планшете возникали ровные строчки цифр.
— Движение номер четыре, наклон ковша, — выкрикивал он, не
отрывая взгляда от секундной стрелки. — Норматив двенадцать
секунд!
Сталевар Никита Громов, пожилой рабочий с прокопченным
морщинистым лицом, точными движениями направлял струю металла. Его
фигура в брезентовой робе с металлическими застежками
«Ленинградодежда» четко вырисовывалась на фоне огненного
зарева.
— Десять и четыре десятых! — удовлетворенно отметил нормировщик
и довольно кивнул. — Лучше немецких показателей!
Над печью на металлической ферме висело световое табло новой
системы сигнализации. Зеленая лампа «правильного темпа» ровно
горела, показывая, что бригада укладывается в заданный ритм.
У второй печи шла пересменка. Бригада Петрова заступала вместо
отработавших ночь людей Суркова. Мастер в кожаной тужурке с красным
околышем быстро проводил инструктаж, сверяясь с циклограммой на
планшете.
— По системе товарища Гастева, каждое движение выверено, —
говорил он, показывая схему. — Вот траектория перемещения. Засекаем
время. Ни одной лишней секунды.
В красном уголке у входа в цех собрались рабочие для короткой
летучки. На стене большой плакат: «Даешь научную организацию
труда!». Рядом свежая стенгазета «Мартеновец» с итогами вчерашней
работы и обязательствами бригад.
Под огромной доской показателей стоял Сорокин, наш молодой
инженер. В руках блокнот «Союз» с логарифмической линейкой, на
груди значок ВНИТС – Высшего научного инженерно-технического
совета. Он быстро записывал цифры в таблицу почасового графика.
