Машина заглохла перед дорожным указателем «Добро пожаловать в Могилкино». Мобильная сеть не ловила.
Ян Костров огляделся. Впереди по обочине по направлению к уездному городку душ на двести, шла женщина пышных форм. Ян вышел и закрыл машину.
«Ну и название — Могилкино» — подумал Ян, пробегая мимо знака. Но мурашек оно не вызвало. Хоть и молодого, но уже опытного мошенника мало чем можно было удивить, а тем более напугать. Особенно каким-то названием. А уж во всякую чертовщину он и подавно не верил.
— Извините! — крикнул он, догоняя женщину. Та оглянулась и остановилась. — У меня машина сломалась, сеть не ловит. У вас есть здесь откуда позвонить?
— Идем, — она кивнула на ближайший к дороге дом.
Кованые ворота протяжно заскрипели, впуская их. Ян со знанием дела бегло осмотрел орнамент решетки, в которой пауки сплели новые узоры, старый кирпич, века XVIII-го, не позже, покрытый лишайником и мхом. За забором стоял мрачный двухэтажный дом. Он больше походил местечковую дворянскую усадьбу — правда, почти без территории, с лужайкой три на три и колодцем.
— Куда едешь так поздно?
— Домой возвращаюсь. С задания, — зачем-то добавил Костров, заходя в сени и пригибаясь. Под потолком висели венички с сухой травой.
— Полицейский, что ли? — Незнакомка поставила на стол красный большой аппарат с круглым диском.
— Угу. — Ян озадаченно почесал бровь, сразу забывая, о чем его спросили.
Такие аппараты он видел разве что в музеях и кино. Ценности они не представляли — следовательно, и интереса для Кострова. Но как им пользоваться, он догадывался.
— А у нас тут в погонах оборотни ходят, и черт знает, что с ними делать… — причитала женщина.
Ян не торопился с ответом, что пистолет ему нужен был совсем для другого дела и он совсем не полицейский.
Костров крутанул диск и позвонил в службу вызова эвакуаторов. Обрисовал картину.
— Да, у Могилкино прям… Черный внедорожник… Через час?..
Деваться было некуда. Ян повесил трубку и встретился взглядом с женщиной.
— Садись, чаем тебя напою. Женат?
— Нет.
Хозяйка проводила Яна за стол и выложила перед ним на бархатную скатерть, обрамленную каймой с узором, угощенье.
Пламя зажженной свечи бросило скользящую тень на руки Кострова, точно лаская. В памяти отчего-то всплыл образ девушки, с которой он расстался полгода назад.
