Неделей
ранее
— Какая же это, на хрен, игра?! Это не игра...
Это... А, черт...
Зубр рычал от боли
и раскачивался взад-вперед, повторяя, как в бреду, одно и то же. Из
темного месива на месте отрубленной руки, пульсируя, била кровь.
Уцелевшей рукой он пытался пережать артерию, чтобы остановить
кровавый поток. Отрубленное предплечье в кожаном наручне лежало на
заляпанном кровью арбалете.
— Это не игра, —
поднимая спаренный арбалет Зубра, сквозь зубы процедил Помор. — Это
гребаная подстава!
Крякнув, взвел
рычагом верхний лук, нижний. Механизм со щелчком установил болты в
боевое положение. Вскинул оружие, провел широким полукругом,
осматривая местность поверх бронзовой прицельной планки.
Вокруг было полно
трупов неизвестных тварей — покрытых жесткой шерстью, коротконогих
и длинноруких. Рядом с убитыми валялось их оружие — примитивные
клинки и копья. Больше всего убитые напоминали «недостающее звено»
между обезьяной и человеком. Некоторые все еще продолжали
вздрагивать и булькать в предсмертном хрипе.
Всего было две
атаки — первую удалось отбить без потерь. Вторая здорово проредила
ряды подразделения. Третья обещала стать последней.
Одно из тел
придавило к брусчатке Кочевника, который отчаянно рвался на свободу
и все никак не мог выбраться из-под убитого врага. Наконец,
сообразил, что рука намертво вцепилась в рукоятку меча, на который
нанизало нападавшего. Тот таращился на бойца мертвым взглядом и
продолжал издавать омерзительную вонь из оскаленной пасти. Зарычав
от напряжения, Кочевник сбросил с себя лохматую тушу. Заставил себя
подняться на ноги. Выдернул меч из трупа.
— Сейчас снова
полезут, — стряхивая кровь с клинка, хрипло произнес Кочевник.
Глаза его лихорадочно бегали. — Еще одной атаки мы не выдержим.
— Кто они?! —
трясясь от страха, спросил Умник, умудрившийся простоять в
оцепенении всю схватку. — Кто эти твари?!
— Это я у тебя
хотел спросить, сука! — заорал Кочевник, сгреб Умника за ворот и с
трудом заставил себя остановить меч, поднесенный к тощей шее парня.
— Это ты привел нас сюда! Так что здесь происходит, твою мать?!
— Я... Я не
знаю...
Оттолкнув Умника,
Кочевник поискал взглядом командира. Выругался. Командир сидел,
склонив голову, привалившись спиной к горе из десятка убитых
врагов. Из его грудной клетки торчало копье, как масло, прошившее
золоченые латы. В свете луны латы переливались завораживающим
блеском.
