– Мама… Прости, что я жалуюсь тут как маленькая… Но мне так одиноко здесь…
Мама смотрела на Лизу жалостливо с экрана ноутбука своими огромными серыми глазищами. Когда они с отцом были совсем молоды, отец так звал ее: моя сероглазка. И в чудесных этих глазах всегда отражался весь спектр эмоций, которые испытывала мама. Скрывать свои чувства она совершенно не умела.
И теперь Лиза тоже видела, как маме больно слышать о моральных терзаниях дочери, но смолчать она не могла.
– Мам… Когда я прихожу домой и сделаю домашние дела… Да что у меня там этих домашних дел? Перекусила парочкой бутербродов с чашкой кофе, помыла две тарелки… И сажусь смотреть телевизор. Я знаю уже все политические сводки, мама! Вообще все новости! Где и что творится в мире – разбуди меня ночью, и я все тебе расскажу! Так я дотягиваю до вечера и ложусь спать. Перед сном немного сижу в соцсетях и пытаюсь общаться с друзьями.
– Почему пытаешься?
– Потому что с тех пор как я уехала, я стала абсолютно никому не интересна. Оно и понятно. У нас уже нет того ежедневного общения. Да и общаться-то особо не о чем. Не будешь же постоянно обсуждать старые воспоминания… Ольга с мужем, Наташа, Жанна… Первое время мы еще регулярно переписывались. А теперь… Дежурное «привет». Хотя прошло всего-то три месяца.
– Понимаю тебя, милая… Неужели на работе ты не нашла себе хотя бы приятельниц?
– Мам, я не дорассказала… Ночью я сижу в соцсетях и долго не могу уснуть. Наверно, от безделья. Бывает, что до трех часов ночи. Утром, невыспавшаяся и злая, иду на работу. А что там на работе… У них уже устоявшийся коллектив… Они ходят обедать друг с другом, а меня не зовут. Ты же понимаешь, что я не могу навязываться. Они угощают друг друга чем-нибудь, но почти никогда не предлагают мне… Да и вообще. В нашем отделе одни тетки 50 лет или около того. О чем мне с ними приятельствовать?
– Моя девочка…
– Мама, что мне делать? В этом городе нет никаких тусовок, где я могла бы с кем-нибудь познакомиться. Только парочка ночных клубов, куда все ходят со своими компаниями. Возможно, это все кажется тебе ерундой, мама…
И, не сдержавшись, Лиза зарыдала. Ей хотелось сбежать из этого небольшого северного города, где у всех жителей были друзья и родные. А у нее – никого. Никого. А обстоятельства заставляли ее находиться здесь еще по меньшей мере года полтора.
