Сказка о смерти
Если Джинка встречала Спящего Бога, ей было больше не сдвинуться с места. Она останавливала Великую Круговерть, останавливалась как вкопанная у Великого Камня и начинала петь свою тихую песню. Она должна была петь ее все громче и громче, пока камень не пошатнется, не треснет вековая камедь и Спящий Бог не вытянется в полный рост. Пробудив его, Джинка снова могла быть свободной. Как правило после, она уходила быстро, не оглядываясь, с каждым шагом добирая силы, раскручивая заново Колесо Жизни. Так было заведено. История шла так испокон веков и если тебе довелось родиться Джинкой, значит это, что стоит тебе остерегаться одиноко лежащих валунов, ибо иногда не хватает жизни, чтобы песня ее капля за каплей проточила каменный бок.
Наша Джинка будила своего Бога уже много лет, но все было зря. Или не зря – никто не знает как глубоко внутри валуна хранится душа.
Наша Джинка была из рода оседлых, но она ушла от них. И с тех пор только дикие звери, светляки, да ветра витание были ей спутниками. Джинка умела прясть нить жизни, складывая из пряжи полотно, из полотна собирала телесности, а после пела над телом за упокой, пока круговерть не затрещит, не вздохнет день ночью, пока не стукнет веслом о воду Паромщик забирая новую душу по ту сторону жизни на подселение в женские животы. Скрученная в пряжу, связанная в полотно, сшитая на манер человеческий, душа вздохнет и закричит. А Джинка наша как услышит тот крик – радуется. Радуется и мотает в клубок новую нить, крученую из полевых цветов, волчьей шерсти, перьев и летающей в солнечном свете паутины.
Так было раньше, но не теперь. Теперь Джинка не могла брать, что ей хочется для своей нити, а довольствовалась лишь тем, что принесло ей ветром. Джинка хищно хватала клок шерсти, запускала руки в юркое перекати-поле и голодная до творения тянула тонкими пальцами нить. Связывала, прятала под платье и пела. Пела Джинка свою песню, Бог спал. Солнце вставало и ложилось, время осыпало Джинку своими приметами, Смерть по ночам мимо Джинки прохаживала, а Бог спал. Только волей небес Джинка была жива, но такова уж судьба Джинки. Спит Бог – Джинка возле него. Таков порядок.
В первые годы Джинка спела ему всю свою юность – камень чуть дрогнул, не более. Спела Джинка и стала стара.
