Темнота комнаты под лестницей. Воздух густой, пропитанный
запахами пыли и плесени. Гарри, сжавшийся в углу на старом матрасе,
слышит тяжёлые шаги Вернона. Этот звук всегда предвещал беду.
— Сколько раз тебе повторять, выродок? — Вернон кричал, его
голос был хриплым, с явным привкусом перегара. Он не просто
говорил, он буквально выплёвывал каждое слово. Лицо его багровело
от ярости. — Эти странности, эта магия в моем доме! Я такого не
потерплю!
Гарри не успел даже открыть рот, как первый удар сотряс его
тело, и он оказался врезан в стену. Кости трещали, дыхание
перехватило, и перед глазами поплыли звезды. Но Вернон не
остановился. Новый удар. Кулаками. Ногами. Каждый из них был
сильнее предыдущего. Боль скручивала его рёбра, душила, терзала
тело. Он пытался закрыться руками, но они не защищали.
Вернон не знал жалости. Он бил, удовлетворяя свою злобу. Каждый
удар был ему в радость, как будто Гарри был не живым существом, а
просто мишенью. Как только его эго было утолено, Вернон выдохнул и
шагнул назад. Сухо выплюнув последнее ругательство, он схватил
бутылку "Бона", захлопнул дверь и ушёл.
Гарри остался один. Боль поглотила его, а слёзы катились по
щёкам. Он не мог понять, когда все это закончится, и боялся, что
этот раз станет для него последним. Он плакал, зарываясь лицом в
старый матрас, и почти не замечал, как его сознание начинает
поглощать тьма.
***
Когда Гарри открыл глаза, мир вокруг был чужд и опасен. Он
больше не был в своей комнате. Вместо знакомых стен перед ним
распахивался мир разрушений. Пламя и дым, выстрелы и крики — всё
казалось настолько реальным. Он чувствовал, как боль всё ещё
отдаётся в теле, будто Вернон только что оставил на нём свои
жёсткие следы. Рёбра ломило, левая рука едва шевелилась, как если
бы она не принадлежала ему.
Гарри попытался подняться, но каждый мускул отказывался. Он
вздрогнул от боли и зацепил взглядом разрушения вокруг: горящие
здания, обгоревшие трупы. Это было не просто место — это было
место, где каждый звук, каждое движение казались чуждыми, как если
бы он оказался в другом мире.
Инстинктивно он потянулся к своей магии, но её было почти не
видно. Это было пугающе. В голове звенело от боли, и, хотя он не
понимал, что происходит, он точно знал одно — здесь его силы были
бессильны.
