– Элла, – обратился ко мне босс, после того, как продолжительное
время сверлил взглядом. За ним такое бывало, когда он смотрел в
одну точку, полностью выпадая из реального мира, чтобы поразмыслить
над «вечным». Я к этому привыкла, потому не обращала внимания:
просто в этот раз его взгляд замер на мне, прежде чем моего босса
сразила очередная гениальная… или до абсурда нелепая мысль. Тут как
повезет. Это тоже приходилось терпеть.
С гениями так сложно… А с печально известным полудемоном
Киллианом Ноксом и подавно.
Впрочем, мне грех жаловаться, учитывая, что гений мне достался
обеспеченный и достаточно щедрый, потому за каждое свое неудобство
я деру с него втридорога.
– Сколько ты у меня уже работаешь? – задался Киллиан неожиданным
вопросом, сверля меня пытливым взглядом, который был мне отлично
знаком и порой пугал до дрожи, хотя бы потому, что с таким же
интересом он разглядывал новые ингредиенты для своих
экспериментов.
Опыт и профессионализм сказались, потому мой голос даже не
дрогнул, а я спокойно и коротко отозвалась, даже не отрываясь от
документации, которую перебирала за своим рабочим столом.
– Скоро будет два года, босс, – отчиталась я.
– Уже? – удивленно моргнул он, вальяжно раскинувшись на диване в
моем кабинете. Словно у него своего нету, причем его кабинет и
мебель в нем куда удобнее, чем у меня, но этот капризный гений
предпочитает наматывать мне нервы на кулак на моей территории. Я
даже не стала реагировать на это. Если для него этот срок пролетел,
как одно мгновение, то у меня было ощущения одного дня за три,
потому удивление босса не разделяла, сохраняя профессиональное
выражение на лице, что, каюсь, не всегда поддается контролю.
– Вас это так удивляет? – когда молчание затянулось, но
ощущение, что босс желает продолжить этот бессмысленный разговор,
не исчезло, вынуждена я была отозваться. Киллиан Нокс считался
очень «тяжелым человеком»: импульсивным, грубым, вспыльчивым и
непредсказуемым. Но, прожив с ним под крышей два года, могу с
уверенностью сказать, что понять его не составит большого труда, а
все его желания на лице написаны. Стоит лишь однажды посмотреть на
него без призмы страха и предрассудков, как этот опасный мужчина
становится как «открытая книга». По крайней мере, меня уже давно
ничего не удивляет.
