НЕЛЮБИМЫЕ
– Все… это конец… – обреченно подумал Арсений. – Я никогда ее не найду…Боже, как глупо! Глупо-то как! Он тяжело опустился на землю и, привалившись к стволу раскидистого дуба, в изнеможении закрыл глаза. Сердце учащенно билось в груди тяжелым комом, на лбу и спине выступил липкий пот. Лицо и руки Арсения нестерпимо зудели от бесчисленных укусов разъяренных насекомых, в чье царство он вторгся незваным гостем. Повсюду, куда ни кинь взгляд, Сеню окружали деревья, деревья, деревья. Лес, казалось, не имел края, не имел конца, тянулся во все стороны на многие-многие километры. Будучи жителем большого города, Арсений никогда еще не оказывался в глубине, в чаще. Парень и вообразить не мог, каков он, этот настоящий лес. Однако сожалеть времени не было, решение принято – назад дороги нет. Пятый день путник упрямо шел вперед, продираясь сквозь кустарник, время от времени отдыхая на мягком, пахучем мху. Повсюду кипела, бурлила, пульсировала жизнь. Особенно трудно приходилось по ночам, Сене чудились шорохи, звуки, вздохи и стоны, топот ног или чьих-то лап… В лесу водились волки, много волков, а кроме того кабаны и лоси и это только та живность, о которой Арсений знал наверняка; что и кого еще скрывал лес, он мог разве что догадываться… В брезентовом рюкзаке за плечами Арсения болталась пластиковая бутылка воды, шматок грудинки, обернутый в фольгу, и черный хлеб. Он взял с собой то, что посоветовали, не вполне, впрочем, представляя, сколь долго придется плутать. Вся затея до последнего казалась игрой, чем-то не слишком реальным, лишь попыткой сбежать, удрать от себя самого. Он схватился за призрачную надежду как хватается за тонкий прутик утопающий. Однако запасов оставалось совсем немного, хватит еще максимум на день, а дальше? Сеня смертельно устал, запутался, потерял ориентиры и уже не понимал куда, в какую сторону ему следует двигаться. Голова кружилась от одуряющего аромата трав, все смешалось перед глазами, он чувствовал как сознание медленно, но неотвратимо ускользает от него.
– Ничего, ничего…значит так надо. Так тому и быть… Может, и к лучшему – пробормотал Арсений и потерял сознание.
Арсений, Сеня – родился нежеланным. Его мать, Федорович Мария Петровна чувствовала себя несчастной, брошенной, использованной и обманутой.
