Земля
кусками вылетала из-под тяжелых копыт. Боевой жеребец был на
пределе, но всадник не желал сбавлять ходу.
–
Лёжа в постели умирают только трусы, – твердил Оливер. – А я не
трус. Я воин! Мой меч должен разить врагов, а не пылиться на стене.
Рано они меня похоронили. Я ещё покажу, на что способен Оливер
Тайст.
Оливер был полон решимости, но очередное
головокружение не дало удержаться в седле. Всадник рухнул на землю,
а жеребец, словно издеваясь, заржал и пустился
прочь.
–
Проклятая кляча! – крикнул Оливер, поднимаясь на ноги. – Чтоб тебя
собаки разорвали!
Дыхание Оливера было сбито, перед глазами всё плыло,
латный доспех и двуручный меч казались непосильной ношей, но он не
собирался сдаваться. Шаг за шагом Оливер приближался к заветной
цели.
На
лице рыцаря мелькнула улыбка. Из-за холма доносились крики и лязг
металла. Ещё сотня шагов и он сможет вступить в бой и показать
всем, на что способен. Доказать самому себе, что он истинный воин,
а не трус. Однако сделав ещё шаг, Оливер пошатнулся и упал лицом на
траву. Силы покинули тело, а смерть одарила его нежным
поцелуем.
Долго
утопать в океане мрака Оливеру не пришлось. Неведомая сила схватила
его сознание и потянула куда-то вверх. Оливер пришел в себя спустя
мгновение. Головокружение и недомогание отступили, но он
по-прежнему был слаб.
Рыжебородый рыцарь озирался по сторонам, смотрел себе
под ноги и не мог понять, что произошло. Почему зеленый луг под
открытым небом превратился в мрачную пещеру?
На
стенах, через один, горели десятки круглых фонарей. Их свет освещал
каменный свод и ровными дорожками ложился на водную гладь. Рыцарь
помялся с ноги на ногу. Воды было по щиколотку. Что-то в ней
показалось ему очень странным и до боли знакомым. Особенно запах.
Тяжелый словно сталь.
Оливер наклонился, зачерпнул воду рукой и обомлел.
Вода вязкой жидкостью ускользала сквозь пальцы, оставляя на руке
бордовый оттенок. Это была кровь. С осознанием этого, Оливер стал
замечать вокруг себя трупы. Одни были раздутые от гниения, другие
совсем свежие. Но объединяло их одно – все они были разорваны на
части. Ни одного целого тела.
Вместо рыб в кровавом болоте плавали конечности,
головы, кости, кишки и другие внутренности. Смрад гнилой плоти
достиг носа, и тяжелым царапающим газом опустился в легкие. Оливер
закашлялся. Его едва не стошнило. В какой-то мере ему повезло, что
желудок был пуст.
