– Я не готов жениться, Альма, прости! Давай подождем еще год, – сказал он, и я задохнулась от боли и страха.
И это после почти трех лет встреч и расставаний, моих перелетов в Гамбург и его – ко мне, ужинов на бис для мамы, тонн «я скучаю-скучаю-скучаю» и одного «теперь ты моя», утра, когда мы решили пожениться, пробки от шампанского, которая чуть не разбила плафон люстры, когда у отца дрогнула рука, длинных счетов за разговоры по телефону, планов о том, как я перееду, планов завести парочку младенцев, планов переехать в старости в Ниццу?! Чего нам еще ждать?
Я представила сердитый голос мамы, когда скажу, что лечу обратно. Папу, который всего неделю назад впихивал в такси чемодан, с которым я уезжала навсегда. И что же – папе теперь тащить чемодан брошенной невесты снова?! Чувствовала я себя именно брошенной.
– Фолькер!
Жених молчал. Раздраженно барабанил безымянным пальцем по подлокотнику дивана. Как ногтем по стеклу.
И тут я вспомнила, сколько документов собрала, чтобы перебраться в Гамбург, из моей школы искусств. Чтобы легче было перевестись в местный университет, я подала документы и ждала ответа. И, конечно, уезжая навсегда, я уволилась! Зачем? Чего нам ждать и что мне теперь делать?
Я набросилась на Фолькера с вопросами, как с кулаками.
– Есть другой план, – не глядя мне в глаза, сказал он.
Дальше я слушала и не верила. Жених рассказывал, что его друг Поль совсем не против на мне жениться. Не по-настоящему, понарошку. И тогда я смогу остаться в Гамбурге, учиться, пока он разберется с документами. Так мы посмотрим, как наши отношения будут развиваться, и все решим.
Я даже перестала плакать, я будто заморозилась.
Зачем это нужно Полю? Ну как, тогда он будет платить меньше налогов. А еще? Как не понимаю? Ему же одиноко одному!
Дальше, как в тумане. Вечером я стояла на пороге квартиры Поля. Он деловито показал все три комнаты с окнами в сад, будто я собираюсь снимать его квартиру. Извинился, что спальня одна, зато кровать большая. Потом мы пили вино в гостиной с высоченными потолками, под полками с сотнями книг.
Квартиру и книги оставила Полю бабушка. Кроме нее, мальчика никто в семье не любил. Большая часть книг в библиотеке была на французском – родном языке бабушки, который внук не знал, но не выбрасывать же?