15 сентября 2001 года
Спустя четыре дня после того, как обрушились башни, я проснулся утром и увидел высившегося над моей кроватью великана. Я был практически готов испустить весьма недостойный мужчины вопль, но он получился молчаливым. Завопить вслух так и не получилось. Но это было к лучшему. Иначе бы от моего крика этот великан, испугавшись, забрался бы под кровать.
Секунду-другую я соображал, кто это был. И, что еще хуже, где я был.
Потом, как и всякий раз, отрешаясь ото сна после 11 сентября (обычно от смутной дремы в чьей-нибудь машине), я мысленно пробегал весь перечень того, что теперь было утрачено и что навсегда переменилось.
С Нью-Йорком покончено, работа накрылась, мамы нет, все мои друзья-приятели исчезли вместе с башнями, все проделанные мною труды, чтобы навсегда отделаться от Канзаса, оставить его в прошлом, пошли прахом. Вновь я в Нигдебурге, как раз там, где клялся никогда больше не появляться. И я тут застрял.
Настоящий шторм, словно из ночного кошмара. По сути, потеряно практически все.
Я опять взглянул на щуплого великана, оказавшегося всего лишь моим братом Беном. Не то чтобы я не ожидал увидеть его, но… накануне ночью я заявился поздно (ну, поздно – это по нормам Бена), а он уже улегся спать.
Он по-прежнему ни на кого не смотрит. Но это ничего не значит. Это как тот старый трюк, используемый во время делового общения, когда ты смотришь не прямо в глаза собеседнику, а в точку между его бровями. Бен работает по-крупному: отворачивает голову и смотрит в сторону под углом в сорок пять градусов, потупив глаза в пол.
Ага, вот и опять. Кое-что так и не изменилось.
– Приветствую, дружище, – сказал я.
– Ты должен отвезти меня на работу. Тебе надо вставать.
Вот такими были первые слова, которыми я обменялся с моим братом Беном после шести лет разлуки.
Я сидел в постели в одних трусах, сонно моргая. Не выспался ничуточки. Даже ни вполглаза. Под веки будто попал песок, желудок скрутило.
– У тебя есть машина? – спросил Бен.
Было видно, что он нервничает из-за поездки.
– У меня нет.
– Тогда как же ты отвезешь меня на работу?
– Миссис Джесперс сказала, что мне пора начать пользоваться маминой машиной.