Позывной «Архангел»
I
Каждое движение таит в себе историю. Мои же движения оказались куда сильнее. С чего всё началось? О! Этого я не забуду никогда! И буду помнить даже на том свете! Эти острые осколки теперь никак не вытащить из моей памяти.
Ополченец, прерывисто дыша и держась рукою за бок, упрямо полз к осыпающейся гранитной стеле. Воздух ревел. Ревел не от ветра, не от собирающегося дождя, а от снарядов, которые будто кометы оставляли рваные раны на ночном небе Донбасса.
Ещё один удар невиданной силы. Родная Высота затряслась, словно неистово рыдая. Снаряд попал в гранитную голову солдата, осколками осыпаясь вниз, как иглами пронзая память славных дедов. Саур-Могила рыдала, рыдала по своим защитникам.
Ополченец дополз до постамента. Стало тяжело дышать. Бок был разорван осколком. Становилось холодно, и теперь чувствовалось, как кровь отдавала своё тепло, протекая через его прижатые пальцы. Ополченец откинул спину на холодный камень и подтянул к себе снайперскую винтовку, крепко сжимая её в своей руке. Захотелось закурить. Но он же обещал бросить. И поэтому с усталой насмешкой запрокинул свою голову вверх. Ночь давила своим свистом и шипением, ведь там сошлись в схватке огонь и металл. Он привык не замечать, но именно сейчас и здесь, земля с грохотом менялась местами с небом. Небо. Его глаза хотели найти там что-то, что-то важное для него, но эта луна была спрятана за мрачным ковром туч. Неожиданно в его сознание проник скорбный утробный вой, и его взгляд дрогнул.
– Клык! – взволновано прошептал он и судорожно развернулся, пытаясь подскочить на ноги. Нужно было ещё успеть добраться до окопа. Не успел. Едкий шипящий свист и высоту накрыло градом.
– Что ты тут отдыхаешь, друг? – услышал ополченец, и его накрыло белым туманом, в котором каруселью завертелись знакомые голоса. И только один голос говорил громче всех: « – Ты помнишь, зачем ты здесь?..». Говорить было тяжело, но он сказал: «Да… Я помню …» – и он окончательно провалился в туман.
II
Час назад.
– О! Архангел, иди к нам садись! Мы вспоминаем наш забой, богатый на чёрный алмаз. Тут спор сразу возник, чей алмаз лучше, наш или юарский?
– Да? – спокойно сказал парень лет двадцати трёх, не спеша перешагивая через груду камней и разворачивая старый побитый стул к себе лицом. Приземлившись на него, словно сокол, он ловко скинул с плеча уставшую винтовку и весело свесил руки, зорко следя за добродушными лицами своих товарищей. А посмотреть было на что.
