На старой даче стоит большой буфет.
Я пользуюсь только двумя ящиками, а в остальных ящиках и тумбочках лежат вещи – просто старые вещи, забытые, давно никому не нужные.
Но каждая вещь – это воспоминание и история.
Вот оно – мое безотказное средство от плохого настроения. Сколько лет прошло, страшно сказать, а я по-прежнему не могу смотреть на нее без смеха.
Каждое лето на меня нападает стих рукоделия – мне хочется шить, вязать, вышивать, создавать необыкновенно красивые вещи – начиная от шарфика дочкам и заканчивая прекрасными вышитыми занавесками.
Как правило, ничего не получается, шарф остается в виде набранных на спицу петель, дивные расшитые шторы заканчиваются на продетой в иголку нитке, а красивые платья девочкам – криво разрезанной тканью.
Мне было четырнадцать, когда какой-то негодяй – иначе не скажешь – уверил меня, что женщина должна уметь все.
И я поверила. И не только поверила, но и влюбилась в прекрасный образ все умеющей женщины, настоящей матери семейства, у которой дети ходят в красивых, сшитых ею самолично нарядах.
И стала учиться.
Конечно, в школе у нас были уроки труда. На них мы готовили и занимались разными рукоделиями. На кулинарных занятиях можно было затеряться в толпе и, например, вызваться перемешивать салат или мыть посуду, пока более умелые одноклассницы чистили картошку и месили тесто. На уроках рукоделия я оставалась одна.
Конечно, я выкручивалась как могла – утверждала, что до невозможности болит голова или все еще думаю над фасоном, потом тащила ткань домой, где рукастая деревенская бабка на старинной вывезенной из деревни машине строчила мне простенький фартук или блузку. Учительница труда рассматривала бабкины поделки и возмущалась:
– А тут вот шов кривой!
Я приходила домой и рассказывала бабке. Бабку это не расстраивало:
– Сама она кривая.
Как-то раз блузку мне сшил старший брат, и ему поставили тройку – он не обметал шов. Узнав о том, что любимому сыну поставили трояк, мама разбушевалась:
– С ума сошла твоя учительница! У него аттестат с отличием, он отличник в институте, знает три языка и закончил музыкальную школу! Я пойду в школу и разберусь.
Папе стоило немалых трудов убедить маму остаться дома: по легенде блузку шила я, а мне вполне достаточно было тройки. Мама добавила несколько нелестных слов в адрес учительницы и успокоилась.
