Мама для наследного принца. Три шанса попаданки

Громкий голос глашатая разносился над площадью.

- Императрица Лоан из рода Гу, запятнавшая себя супружеской изменой, приговаривается к смертной казни. Вместе с ней приговаривается к смерти рожденный ею сын. Дитя измены не может стать наследным принцем великой династии. Злые корни должны быть отсечены…

Лоан поверить не могла, что слышит это, казалось, она спит и видит сон.

Но достаточно было посмотреть в холодные глаза мужа и торжествующие его новой наложницы, так и льнувшей к его руке, на вельмож у трона, становилось ясно. Это не сон.

Глашатай цзай закончил зачитывать приказ, свернул золотой свиток с киноварными императорскими печатями и выкрикнул:

- Выкажите уважение!

Вся площадь опустилась на колени.

Осужденная на смерть императрица Лоан не склонила головы.

***

Три часа спустя.

***

Тюремный коридор был полон, на каждом шагу стража. Сотник байху прохаживался вдоль решетки, отгораживавшей камеру, в которой была заперта женщина с маленьким ребенком. Беготня, шум, бряцание оружия, голоса…

Ничто не могло отвлечь узницу. Она писала письмо.

Следовало осторожно подбирать слова. Послание прежде прочтет цензор, потом оно попадет в руки наложницы мужа, и только после этого, может быть, на него мельком глянет он сам. Но это не имело значения, в письме не было ни упреков, ни просьб о помиловании.

Еще вчера она была императрицей Лоан, коронованной по воле небес. Сегодня ее обвинили в супружеской измене. Донос был ложный, состряпанный каким-то недоучкой чжушэн, едва получившим низшую ученую степень на экзаменах. Но кого волнует, если есть воля императора, решившего избавиться от жены, мешавшей его счастью с новой наложницей?

А теперь приговор оглашен, казнь состоится на рассвете.

Лоан готова была принять свою судьбу. Но вместе с ней муж-изменник приказал казнить и ее сына, наследного принца. Этого Лоан допустить не могла.

Что сделает мать, чтобы спасти своего ребенка?

Она пойдет на все, даже на крайнюю меру

Осужденной на казнь позволялось увидеться с кем-то из семьи, чтобы проститься. Лоан пожелала увидеть старую няню. Письмо было адресовано ей.

Закончив писать, женщина отложила кисть и еще раз внимательно перечитала написанное. Потом свернула тонкий лист рисовой бумаги и положила в специальный футляр. С этого момента счет пошел на минуты.

По знаку сотника в камеру тотчас же вошли два стражника, один забрал футляр, другой письменные принадлежности. А императрица села на край невысокого тюремного топчана, на котором спал ее маленький сын, и с тех пор даже не пошевелилась.