I
Моё имя – Томас Джеймс Бальдбридж. Мне немного за сорок, а меня уже признали самым безумным человеком в Соединённых Штатах. Если бы не Пит – мой самый верный товарищ, то я бы закончил самоубийством ещё тридцать лет тому назад. Только благодаря ему я стал по-настоящему счастлив. Он открыл мне жизнь заново.
Я понятия не имею, как долго мой мозг сможет трезво оценивать действительность. У меня осталось примерно несколько дней. Максимум – неделя. И пока мой разум ещё объективно воспринимает реальность, я хотел бы попросить прощения за всё, что сделал не так или и вовсе не сделал, хотя должен был.
Несмотря на то, что я никогда не верил в Бога, я прошу простить меня за все грехи мои. Холли, жена моя, передай детям, что я их люблю и всегда любил, как и тебя, мой ангел. Во всём, что случится после того, как вы получите это письмо, винить только меня. Почтите моего старого друга Пита Рейда хорошей памятью. Навещайте порой его могилу, ведь вы знаете, что кроме нас у него никогда никого не было. Обещайте, что не бросите меня даже в сплошном безумии.
Это не просто рассказ о моей жизни, это – история безграничного и постоянного поиска счастья. Это путешествие в глубины человеческого сознания, с той философией мира, которая изначально была заложена в нём. Это – жизнь на грани.
II
С тех пор, как я впервые встретил Пита, многое изменилось. Мы стали совершенно иными, во всяком случае я. Но мне не хотелось бы торопить события, поэтому обо всём по порядку.
Жарким июльским летом 1960 года, под палящим солнцем штата Аризона в небольшом городке с фермой на окраине, началась моя жизнь. Я бы многое отдал, чтобы вернуться во времена яркого беззаботного детства, когда не знал горя и печали, чтобы вновь оказаться под опекой родителей. Тем не менее, того времени не вернуть, как и мне уже не стать прежним.
В тот день мои родители получили ожидаемую ими уже 9 месяцев дозу счастья. А я стал обречён на жизнь, граничащую с безумием.
Следующие годы до моего первого отъезда я воспитывался в довольно необычной семье. Совместите учителя музыки с терапевтом, и вы примерно поймёте моё положение. Тяжело расти в идеальной семье, когда ты далёк от идеала. Каждое моё действие поддавалось жесткой критике. А как только появилась возможность присоединить меня к искусству, я был вынужден обучаться игре на рояле. Но я не хочу жаловаться, ведь это время, пожалуй, было одним из лучших в моей жизни.
