В федеральный розыск уголовника с семью судимостями Владимира Геннадьевича Кулакова объявили еще в октябре 1995 года, после того как он совершил побег из мест лишения свободы. Случилось это 17- го числа в городе Рубцовске. Начался розыск, однако, ни там, в городе тракторостроителей, ни в прилегающих районах беглеца по горячим следам отыскать не удалось. Видно было, что он основательно обдумал и свои шаги на свободе, и то, как будет маскироваться, укрываясь от сотрудников правоохранительных органов.
Долгие поиски позволяли сотрудникам правоохранительных органов думать, что Кулаков убрался подальше от родных мест. Особенно от города Киселевска, что в Кемеровской области, где он родился и вырос. Или Бийска – места последнего проживания в частном доме на улице Мухачева.
Однако сам он действовал после побега вопреки логике. Поселился именно там, где его не искали, полагая, что сам преступник не рискнет сунуться в города с множеством своих знакомых. Ведь, могли узнать многие и многие в Бийске, да только противопоставил подобному риску свои основные качества характера – хитрость, изворотливость и постоянную надежду на «воровскую удачу».
К лагерному существованию уголовнику было не привыкать, еще в 15-летнем возрасте он впервые оказался в неволе. После чего возвращался в камеру вновь и вновь, совершая одно за другим различные преступления. Появились на теле рецидивиста и особые отметки, ценимые в среде подобных ему личностей – наколки. И тут натура преступника была отображены подробнее всякой официальной характеристики. Среди синих рисунков на коже о его характере говорили, хотя бы, изображение на ноге паука в паутине, а на руке парусника. Хотя вся романтика сводилась у прожившего 44 года рецидивиста к формуле, осмеянной в известной кинокомедии: «Украл, выпил – в тюрьму!».
Так тянулось долго. Пока после побега Кулаков не переменил отношение к действительности. Продолжая воровать, грабить, а то и убивать, он предпринял энергичные меры к самосохранению, оказавшись весьма продвинутым конспиратором. Везде, где бы ни скрывался, устанавливая систему тайного электронного наблюдения и скрытой сигнализации. Они позволяли ему прямо из дома контролировать подступы и отслеживать любого постороннего. По городу матерый преступник передвигался преимущественно ночами, дабы не оказаться на виду у знакомых или милиционеров, имевших описание его примет.
