Пробуждение лежащим обёрнутым в какой-то мягкой ткани, которая
даровала спокойствие, и увидев, что на экранах вокруг твориться
какое-то сюрреалистическое представление, которое транслировали
происходящие во вне, было откровенно говоря очень неожиданным
событием.
Точная зная, что, умерев в взрыве, пытаясь убежать подальше от
сломавшейся атомной станции и сгорев в огне, не ожидаешь оказаться
в мать его космосе! Чёртова Австралия с его чёртовым заказом! Надо
же было угробить всё вокруг и убить меня, когда я только вышел
погулять в город.
Всё на экранах, которые были вокруг в разных цветах, а скорость
летящего транспорта на первый взгляд была медленный, я не
чувствовал ни тряски, ни давления на своё тело, которое странно
чувствовалось. Я бы поверил, что это всё какая-то муть, только если
бы не видел, как, приближается голубая планета. Кажется, это...
Последняя мысль не успела промелькнуть в голове, то ли уснул, то
ли потерял сознание.
Следующее пробуждение было противным, словно меня окунули в
кипяток. Прежде чем меня схватили огромные руки, я почувствовал,
будто всё моё тело горит, а лёгкие разрывались и всё, что я смог, —
это открыть рот, чтобы облегчить эту адскую боль. После помню лишь
лицо девушки и тьма.
***
Спустя девять лет, могу с уверенностью и точностью утвердить в
своей голове, что всё это либо какой-то затянувшийся эксперимент
учёных, которые хотят свести меня с ума, либо перерождение и
реинкарнация на самом деле реальна.
В первые месяцы жизни не было таких открытий, как у других
детей. Весь первый месяц я много плакал, а скорее орал, точно не
помню сколько тогда вышло из меня воды и криков. Тело будто с
каждым приходом сознания от сна окунали в кипяток и медленно
варили. Сознание требовало отдыха, а возня с моим маленьким телом
была мне до лампочки. Какие-то врачи, крики и манипуляции, всё это
прошло мимо моего агонизирующего сознания.
Я пытался не сойти с ума от боли. И лишь после целого месяца
отчётливо впечатавших в моё сознание, всё прошло будто по
волшебному образу. Я почувствовал в тот момент — облегчение, а тело
было словно пёрышко. Настолько расслабленным тогда я никогда себя
не чувствовал. Ещё бы забыть всё это но после этого месяца я
никогда ничего не забывал. Абсолютная память — это очень тягостная
вещь, когда помнишь то, что хочешь забыть. А делать это в памперс —
та ещё вещь и и ещё, лёжа при этом часами, так мучительно. Благо
долго это не продлилось и к пяти месяцам встав на свои крепкие
маленькие пухлые ножки смог завоевать у блондинистой девушки личный
туалет, в виде горшочка. М-да, ещё бы не снимали меня на
стародавний телефон с логотипом яблока, цены бы не было у моей
приёмной матери. Тори была доброй девушкой, женой и любящей матерью
для своего мужа и сына. И хотя она имела блондинистую шевелюру,
иногда она делала вещи, которые, к моему стыду, я бы никогда не
сделал…
