Вот уже неделю в семействе Авакумовых царило непривычное возбуждение. Совершенно неожиданно для всех домочадцев прабабушка Мария Степановна дожила до выхода на пенсию. С тех пор как в мире начался глобальный финансовый кризис в две тысячи двести двадцать четвертом, а было это шестьдесят два года назад, пенсионный возраст в Златограде подняли до девяноста лет. Выходившие на пенсию редкие счастливцы обладали массой преимуществ и привилегий, не доступных остальным членам общества. Например, получали дополнительный выбор продуктов при заказе в КИБЕРМАГе и могли, что совсем уже казалось невероятным, каждый год проводить целую неделю на Дивноморье, взяв с собой кого-то из родственников.
Пятилетняя Машенька, самая младшая в семье, и названая так, кстати, в честь прабабки, ходила за ней хвостиком и с удивлением и нескрываемым восхищением задавала всё новые вопросы.
– Ба, а ты совсем-совсем теперь не будешь работать? – тоном маленького заговорщика спрашивал ребёнок.
– Не буду, Машуль. Наработалась, – со вздохом отвечала ей Мария Степановна, чистя генно-модифицированную картошку второго поколения. Она была гладкой круглой и размером с небольшое яблоко. Сейчас уже появилось третье и четвертое поколения, но заказывать их по будням в КИБЕРМАГе могли граждане категории А, а Машенькина семья относилась к категории В, и брать такие продукты имела возможность только по праздникам.
– А что же ты будешь делать? – не унималась девочка.
– Не знаю, – после небольшой паузы отвечала будущая пенсионерка, – я ещё об этом как-то не думала.
– А тебя не выгоняет из города за то, что ты не работаешь? – с расширенными от ужаса глазами прошептала Машенька.
В Златограде могли жить только работающие граждане. Выходной для каждого жителя выпадал на строго определенный день: категория С отдыхала по четвергам, В – по субботам, ну а жители относящиеся к категории А были свободны по воскресеньям. Отпуск для всех одинаковый – неделя раз в три года. Принадлежность к категориям передавалась по отцовской линии. Тех, кто не хотел работать или не мог, навсегда выселяли за пределы сто миллионного города-государства. Исключение делали только для детей до семи лет и пенсионеров.
