Интерлюдия
— Ну что там?
— Кажется, дождались!
О, какой музыкой отзываются эти слова в ушах измученных
ожиданием и несбыточными надеждами людей! Лишь тот, кто много дней
провёл под открытым небом, питаясь попавшими в силки кроликами и,
изредка — олениной, поймёт, как же это прекрасно — услышать, что
скоро всё это закончится! И вся небольшая банда, третью неделю
караулившая возле большой дороги хоть кого-нибудь, встрепенулась в
ожидании добычи.
— Что там? Гонец? Путник? Да не тяни ты, Малой!
Юный разведчик, сидевший почти на макушке высоченного дуба, был
почти невидим в облаке начинавших желтеть резных листьев. Из кроны
раздавался лишь его возбуждённый голос.
— Лучше, ПейДодна, много лучше! Торгаш с огромным обозом!
— Серьёзно? А ну, дай-ка я сам гляну!
ПейДодна, признанный вожак этой жалкой группы оборванных
бригандов, скинув дырявые сапоги, взялся было за ветку дуба, тяжело
свисающую к земле, занёс на неё свою ногу… и тут острая, режущая
боль застарелой раны бедра заставила его с сожалением отказаться от
этого намерения.
Гауптман бросил исподлобья быстрые взгляды на своих подчинённых,
по-волчьи щеря желтые редкие зубы. Нет, кажется никто не заметил
его неудачи; а то — беда! Слабака на месте главаря терпеть никто не
будет…
— А что я сам буду тут пыхтеть, — протяжно, будто раздумывая,
произнёс он. — Эй, Проглот! Залезь-ка туда сам — проверь, не
мерещится ли Малому? Хрен его знает, может, привиделось
ему с голодухи!
Тощий длинный бригант с глумливой, испитой, кое-как побритой
осколком косы мордой первым делом смерил взглядом дуб от верхушки
до самых корней. Потом, примерившись, вынул из-за пояса тесак,
смачно, с размаху вогнал его в сырую, пропитанную осенними дождями
землю и скинул деревянные башмаки и опорки; затем, поплевав на
ладони, полез вверх, на каждом суку, как водится, поминая
Кхорна.
ПейДодна остался внизу, стараясь не обращать внимание на
занывшую рану, разбередившуюся от попытки полазить по деревьям, и
гложущую пустоту в брюхе.
— Да не шатай ты так ветви, идиот! — злобно зашипел он снизу
вверх, увидев, как раскачиваются и шелестят листья на гигантском
дереве. — Даже слепой так тебя заметит!
— Не ссы, герр гауптман, они далеко! — сплюнув, ответил Проглот,
но из уважения к титулу командира их небольшой банды постарался
всё-таки двигаться аккуратнее.
