Портовый рынок пестрил красными
шеями крестьян. Копошась в лабиринте лотков и обозов, они почти не
обращали внимания на глашатая, читающего вести с глиняной
таблички:
—Знамена Молочного Холма отступили от стен Живанплаца,
раздор завершен!—в театральном жесте «человек-радио»
воздел руки к небу, неохотно изображая ликование.—В
честь примирения великих домов, «Кипящая кузня» отпускает гвозди в
вполцены и дает честную плату за любые металлы! «Кипящая кузня»!
Дважды не горят, трижды не тонут!
Проорав рекламу и шумно выдохнув,
глашатай уселся на ступени своего помоста, утирая пот со
лба.
Весть о конце войны мало занимала
местных, слышавших все это не первый раз. Чего не скажешь о нашем
караване. Стоящий возле меня стюард, чьего барона я с таким трудом
убедил инвестировать половину казны в закупку стрел и арбалетов,
скрипнул челюстью:
—«Штурмующим продаем таран против стен, осажденным
камни для ремонта стен, смываем, повторяем».—процитировал он
одного умного, но очень невезучего человека.—Где же теперь
штурм, где осада?
Четверка гвардейцев, приданных к
каравану, обступили меня по бокам. Из последних сил скрывая
слабость в коленках, я состроил рожу кирпичом:
—Можно подумать, арбалеты только лорды покупают… Все
по плану! Так и должно быть!Не
ссы в компот, там повар ноги моет!
Малопонятное для аборигенов
выражение про компот и уверенный взгляд заставили стюарда
повременить с немедленным арестом и чуть посомневаться. Ровно
настолько, чтобы позволить мне дать деру сквозь лабиринт лотков и
толпу крестьян.
—Ах тыж… Вор!!! Держи вора!!! Кошель, кто
поймает!!!—гремел позади властный голос.—А вы пошто
встали?! Шкуру спущу, коли уйдет!!! Хрен трески мне в ухо, да нас
самих вздернут, коли уйдет!!!
Спринтер из меня такой себе, но и
широкие плечи гвардейцев мало подходили для забега сквозь лес
крестьянских лиц. Едва выскользнув из рук незнакомого рыболова,
который был не прочь получить денег за мою поимку, я вмазался в
высокую тумбу глашатая.
Под испуганное «ой» деревянная
конструкция угрожающе зашаталась и «человек-радио» грохнулся
прямиком на подскочившего гвардейца. Поймав жирный зад вместо моей
шеи, дуболом завалился на щебенку, сплетаясь в жарких объятьях с
вопящим глашатаем.
Пользуясь заминкой и оставляя в
чьей-то хватке рукав дорогого дублета, я протолкнулся дальше и,
прокатившись по прилавку с рыбьими тушками, сумел выскочить с
торговой площади.
