1. Глава 1
Никогда не думала, что утро может оказаться недобрым настолько.
- Я сразу из аэропорта, еще и такстист наглый попался, говорит, мол, ваша сумка - это не ручная кладь, а вполне себе багаж, надо доплатить, - болтает он так легко, ненавязчиво.
- Надо было нам позвонить, Егор, сыночек. Неужели мы бы не встретили, иди сюда, мой сладкий! - требует его мама.
Он в холле стоит. Во весь свой богатырский рост возвышается. Стучит ботинками по полу, стряхивая снежинки, наверное, морозом пахнет, вкусный.
Его зовут Егор Аверин - красавец и нахал, модный журналист, мой сводный брат. И отец моей дочери.
Смотрю на него сверху вниз, с лестницы, и торопливо сгребаю волосы в хвост.
Надо же было мне проспать именно сегодня!
Он все обнимается и обнимается с матерью. Она все охает и охает, нарадоваться на него не может.
- Нет, Егор, решительно не понимаю, почему никого не предупредил,что возвращаешься, ну так же нельзя!
Сбегаю по ступенькам и машинально поправляю пижаму, и сердце из груди просто выскакивает от страха. Снова вижу его, спусть два с лишним года, и снова кажусь самой себе глупой влюбленной девчонкой. Но ведь это не так, я сама уже мать.
Его ребенка.
А он сейчас пару шагов сделает, и увидит ее - дочку...
Черт возьми.
Останавливаюсь у лестницы за углом и подслушиваю.
- Буду жить с вами, мамулечка, пустишь? - мурлыкает он. - Останусь в городе.
- А с квартирой твоей что?
- Там же Ванька живет с невестой, давно уже, - его хрипловатый голос разносится по всему дому. А я невольно вспоминаю ту ночь длинную, такую бесконечную и его руки, как он обнимал, и слова его, как он говорил...
Что будет любить меня до конца света.
В конце света появилась девочка, моя малышка.
А сам он пропал.
Стою и трясусь, подглядываю за ним.
- Я думал не скоро вернусь, но так вышло. В гостиницу нет смысла ехать, зачем? Или что, у вас тут какие-то тайны от меня, не пустите? - он ставит свою "ручную кладь" на обувницу и раздевается.
Черное пальто, на воротнике тают снежинки. Он в серых брюках остается и черной водолазке, она обтягивает рельефный торс, он волосы поправляет, темные, спутанные, на лоб нависают каштановые пряди, они кудрявятся от влаги.
- Что за глупости, сын, оставайся, хоть насовсем, - радушно приглашает его Мария.
Мысленно присвистываю.
Насовсем. Еще нехватало. Дочке полтора года. И его рядом не было, значит, она моя, только моя. А он пусть катится колбаской, и подальше, бессовестный гад.
