Женщина упрямо толкала тачку, полную свежих цветов. Ничто не
могло испортить её прекрасного настроения. Ни густой туман, который
стелился сегодня подозрительно низко. Ни дорога, что здесь забирала
круто вверх, из-за чего тачка так и норовила сверзиться и растерять
весь свой ароматный груз. Ни предсказание, сделанное накануне
магом-хранителем их городка: что, мол, сегодня самый
неблагоприятный день для новых начинаний… Нет-нет, всё это чушь и
пустяки. Сегодня – лучший день, и ничто его не испортит.
Так говорила Дора Курт, сильнее налегая животом на ручку тачки.
Она столько лет об этом мечтала! Шутка ли дело – собственный
цветочный магазин! Разумеется, не магазин, тут она преувеличила,
скорее – лавчонка, закуток. Но за то – на Главной Торговой улице.
Это ли не счастье? Да и место проходное – напротив, ателье, а рядом
– лавка румян. А где платья и румяна, там и цветы, ясное дело.
Дорога подкинула ей новый сюрприз – резкий поворот. Пройдя его,
Дора Курт поняла, что очень устала. Решила передохнуть. Установила
тачку, подперев камнем, чтобы та, не приведи Высшие Силы, не
укатилась вниз, а сама присела на придорожный валун, не заботясь о
том, что может испачкать новую тёмно-синюю юбку. Стянула чепец,
который давеча с таким тщанием крахмалила, утёрла лицо и… всё-таки
приуныла. Не рассчитала она сил: сможет ли с тележкой в любую
погоду проходить десять миль по такой-то тропе? А зимой, когда снег
да мороз? Она же не цветы привезёт – ледышки! Видела, как
цветочники побогаче покупают себе у магов-хранителей защитные
амулеты, те сохраняют их хрупкий товар свежим в любую погоду.
Только где ей взять денег за такую роскошь? Она всё до копейки
отдала за аренду лавчонки. Подумала так и разозлилась на себя:
удумала киснуть в такой день! Нытьём недолго и удачу спугнуть, она
– девка капризная.
Доре Курт показалось, что природа, будто посочувствовав ей,
добавила в окружающей пейзаж ещё серого, а туман – сильнее
загустила. Чудилось, протяни руку – и отхватишь кусок, будто от
ватного кома. Даже дышать стало тяжелее, и запах, тяжёлый,
сладковатый, но не цветочный, забивался в ноздри. Сами же её
детушки – так Дора любовно называла свои цветочки – тоже
будто посерели и начали никнуть.
Нет-нет, только не это! Не хватало ещё товар загубить своим
унынием! Она не будет сдаваться! Не посмеет!
