1. Часть первая. Пролог и глава первая
Пролог.
Всполошенные весенние птицы возмущенно вспархивают с деревьев, с кустов, с тропинок. Злые и обиженные на незваных возмутителей спокойствия. Тут кто-то готовится, понимаешь, гнездо вить. Основательно так.
В то время как некоторые, у кого ветер в голове...
Те, кому неймется! Для кого весь лес – гнездо, очевидно.
«Догоню, догоню!..»
Узкая тропа убегает из-под быстрых лап. Но для Миры весь весенний лес полон троп, тропочек и тропинок.
Теплый луг. И ласковое солнце - сквозь перистые облака. Одуряюще пахнет клевером и васильками.
И Мира догоняет и убегает, и заигрывает, и ускользает. Старая, как мир, игра. Для двоих, что не только люди. И уже не только друзья.
И если оглянуться - солнечные зайчики отразятся в родных глазах. И земля мягко пружинит под всеми четырьмя лапами - уже теплая. И нос жадно ловит ароматы весны...
Ей давно не снился этот сон. Уже много месяцев.
С тех пор, как Мира запретила себе его видеть.
Часть первая. Из Приюта – во дворец.
Глава первая.
Об оборотнях, охотниках и русалках.
1
- МЯ-А-У! – огромная кошачья лапа играючи вцепилась Мире в ворот, вздернула за шкирку. – МЯ-А-УУУ!..
Бедной рубашке пора уже не в горло врезаться, а трещать по швам и рваться, рваться, рваться, но...! Гоблины зеленые задери ядреные заклятия занудливой сестры Агаты!
- МЯ-А-УУУ! Где мое молоко?! Да-ай!..
Из сна Миранду выкинуло упругим мячиком. И основательно тряхнуло напоследок. Чуть с кровати не сбросило.
Кошачья мордочка – прямо напротив Мириного лица. Уф, во сне она была втрое больше. А сейчас – всего лишь как у средней рыси. Средней рыси-подростка.
Говорят, на самом деле у них глаза не светятся. Но, видимо, оборотней это не касается. У рыськи напротив глаза сияют, будто в них отразилась серебристая луна. Полная.
Серебро в золоте.
Но наевшей бока луны как раз уже в окне нет. Круглолицая нахалка втихаря натворила дел и стыдливо нырнула за плотную вуаль ночных туч. Вместе со звездной свитой.
- МЯ-А-УУУ!
Нет, не так, конечно. Нечто среднее между «мяу» и «ррры». Жалобное такое.
Деваться некуда. Кто виноват, что вчера легла поздно?
Мира успокаивающе потрепала котенка по холке. Пушистой, серой, мягкой еще такой. Полудетской.
И уже затем соскользнула с узкой кровати, выбирая пространство пошире. У огромного окна огляделась по сторонам. И в черную гладь зеркала – явно напугавшую Рыську.
