С утра звонили во все колокола, отборные части русской армии
входят в столицу. Я не присутствовал при этом ввиду не совсем
восстановившегося здоровья. Но уж мои свитские пересказали
перипетии во всех подробностях.
Сначала прогарцевал сборный полк кавалерии, особо отличившийся в
этой кампании. Потом повезли трофеи, флаги противника, захваченные
лёгкие орудия. Затем уже в сопровождении своих воевод появился
государь в золотых доспехах. Процессия растянулась по улицам
столицы, народ радостно кричал заздравицы победителю. Тем более,
что царь приказал выкатить на площади дармовой алкоголь и
угощение.
Столица отходила от ужасов чумной эпидемии и радовалась
возращению победителей.
На следующий день я сидел в кресле и рассказывал брату о
происходившем здесь. Алексей стал бледен, когда я довёл до него
цифры людских потерь. Его так перепугала возможность опять
оказаться беззащитным перед подобной стихией, что он молча обнял
меня. Как бы благодаря за то, что я не убежал из города и сражался
с эпидемией.
Правда уже через месяц он немного поменял своё мнение. Дело в
том, что я своими драконовскими мерами завёл себе чересчур
могущественных врагов. Те бояре, которые по моей воле остались в
Москве и были вынуждены наравне с быдлом переносить всю тяжесть
эпидемии, сейчас объединились с купцами, которые пострадали из-за
введённого карантина. Они накатали челобитную, подкреплённую
списком нарушений с моей стороны всех возможных и невозможных
законов и уложений. Выяснилось, что я выгреб казну, растратив
средства на чернь.
Брат показал мне это пасквиль. Ну, если честно, то в основном
там правда. Но иначе я не остановил бы нарастающую угрозу. Это
сейчас кажется, что почти ничего не было и все радуются. Но три
месяца назад безнадёжность овладела людьми. Каждый день умирали их
соседи или близкие.
Через неделю к моей травле присоединились святоши. Патриарх Иов
не забыл, как я пытался бороться со скоплениями народа в разгар
эпидемии. Брат ходил смурной и перестал звать меня на заседания
Думы.
В эти дни я уезжал из Кремля в свой городской дом. Там на меня
не так давила волна ненависти. Ещё бы лучше вообще свалить из
города, но на это царь разрешения не давал.
Зато кардинально улучшились отношения с супругой. Анна после
того раза перестала меня избегать. Даже присоединялась к общей
трапезе. А когда я игрался с малышкой, она как обычная мамаша
улыбалась, наблюдая за нами.
