Я оказался в окружении костяных
созданий. Хоть у них и не было глаз, рта, носа и ушей, я ощущал
кожей на себе их призрачных взгляд. У них не было эмоций или
каких-то других человеческих признаков. Твари были роботами без
чувств.
Если бы я сказал, что не боялся, то
соврал бы. В этот момент мне было невыносимо страшно. Всё, что я
пережил до этого момента, меркло по сравнению с конвейером
смерти.
— Отринь страх, живое существо на
основе углерода. Это место изменит тебя так же, как изменило нас.
Неделю назад я был человеком с Земли. Эта планета была моим домом,
но теперь мой дом здесь. Вера, быт, религия, всё это на несколько
уровней выше, чем то, что было на прошлой планете, — в этот момент
меня одолевали сомнения. Я просто не мог поверить, что это существо
раньше было человеком.
От осознания происходящего моя грудь
оказалась сдавленна. Мне было сложно вздохнуть, а слёзы так и
наворачивались на глаза.
— Т-ты… Больной ублюдок! — я смог
выдавить только это, ведь других слов подобрать не мог.
— Сколько вас с Земли? Сколько?! — я
перешёл на крик. Мне нужно было знать это… Не знаю почему, но я
должен был…
— Ты скоро станешь одним из нас - все
твои страхи и опасения исчезнут. Ты даже не представляешь, какое
блаженство мы испытываем каждую секунду. Это тело, эта сила… Мы с
Создателем единое целое и мы – вечны, — вместо ответа на вопрос эта
дрянь начала меня успокаивать тем, что я скоро стану одним из
них.
— Ответь на вопрос…— я прищурил
глаза, глядя на полое существо перед собой.
— Всего четыреста тридцать два
человека. Мы называем их так, потому что хотим, чтобы у каждого
существа в нашей общине была некая индивидуальность, — ответил его
товарищ. Он прижал копьё к моим рёбрам и слегка надавил. Лезвие
вошло внутрь без каких-либо проблем, пробивая мне лёгкое.
Я болезненно застонал, прошипев:
— Какого хера ты творишь?
— Я нарушил плевральную полость.
Скоро её заполнит воздух, а следом и кровь. Тебе осталось жить
тридцать минут. Твоё дыхание будет становиться неэффективным от
минуты к минуте, пока ты не начнёшь задыхаться…— ответил он,
прокалывая второе лёгкое. Хоть он и сказал о том, что эффективность
дыхания упадёт через несколько минут, я уже начал ощущать, что мои
лёгкие наполняются кровью. Дышать стало невыносимо тяжело.
— Это процесс посвящения. Чтобы ты
узрел слабость плоти и смог покорно отринуть её, — он взмахнул
рукой, и слева от меня послышалось шевеление. Это были
обслуживающие этого конвейера.
