Качели судьбы 3
Ваше Сиятельство
Пролог
- Венчается раб Божий Кирилл рабе
Божией Анастасии во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь! –
Наконец после долгой предварительной процедуры прославления Отца
Небесного провозгласил сильным певческим басом протоиерей Даниил,
мужчина средних лет, обликом во всех смыслах приятный.
«Такому не проповеди читать, а на
подмостках оперных сцен блистать и восторженных поклонниц
брюхатить». – Подумал Лев Григорьевич патриарх рода Засекиных и тут
же мысленно упрекнул себя, отгоняя всякую крамольную ерунду,
лезущую невольно в голову.
Стоит отметить, что не один
протоиерей радовал паству силой своего могучего баса, в поддержку
ему выступала парочка сладкоголосых дьяков, а также приглашенный
хор Большого Императорского Оперного Театра.
Сегодня очередной его пра-пра (хрен
знает какой) правнук из ветви Засекиных-Шуваловых вступает в
законный брак с хорошей доброй, главное, правильно воспитанной
девушкой Настей из древнего рода бояр Жеребцовых.
Сказать, что это брак по взаимной
любви было бы неверно в корне. На столь высоком уровне социального
статуса брачующихся и речи быть не может о каких-то там взаимных
чувствах. Чистой воды политический, а также гендерный расчет. То
есть, специалисты по маго-генетической диагностике определили, что
именно у этой пары вероятность зачатия ребенка с чародейским даром
составляет около семидесяти процентов. Данное обстоятельство
подвигло спесивого Льва Григорьевича принять решение породниться
хоть и с уважаемым, но в настоящее время изрядно захиревшим родом
Жеребцовых. Дело в том, что вот как уже около сотни лет ни в одной
из многочисленных ветвей древа рода Засекиных не появлялись
младенцы с Даром. Справедливости ради, были, точнее была та, имя
которой Семирамида, и которая ради своей «великой любви» предала
интересы рода Засекиных, более того, чтобы от неё отстали родичи,
самым беспощадным образом выжгла свой магический Дар.
- Семирамида, Семирамида, - одними
губами прошептал патриарх и горько вздохнул, даже спустя семи
десятилетий после бегства из дома своей неблагодарной дочери, в
глубине души он продолжал любить ту неугомонную затейницу,
частенько теребившую отца за густую бороду и усы. А еще она была с
великим избытком одарена Господом в плане способностей к управлению
тонкими материями.
