Размеренный шелест волн шептал в уши, и, казалось, стоит только прислушаться чуть внимательней, как вкрадчивое шуршание сложится в отдельные слова и даже целые фразы. Нужно лишь расслабиться и продолжать плыть, покачиваясь в неспешном ритме колышущегося моря…
Стоп! Море? Откуда здесь море?
Эдуард открыл глаза и уставился на незнакомый дощатый потолок, спешно перематывая воспоминания назад в поисках того момента, где оборвалась пленка, но никаких провалов в своей памяти не обнаружил.
Брат накануне вернулся поздно, но они все же успели опрокинуть пару рюмочек и обсудить текущие дела перед отходом ко сну. Каких-то безумных идей им в головы не приходило, а отправиться на отдых они собирались только в следующем месяце…
Эдуард повернул голову и застонал от пронзившей ее боли. Потревоженная черепушка загудела точно осиное гнездо, в которое ткнули палкой. Он даже зажмурился, ожидая, пока спадет острый приступ, но все же успел рассмотреть небольшую аккуратную комнату, обставленную плетеной мебелью, и покачивавшиеся за окном пальмовые листья.
Что за чертовщина!? Куда его занесло!? Как!?
Постепенно чугунные шары, ошалело скакавшие в черепной коробке, угомонились, и Эдуард рискнул предпринять еще одну попытку. Двигаясь предельно осторожно и медленно, он спустил ноги с кровати и сел. Перед глазами все плыло и двоилось, как будто он с вечера в одиночку уговорил целый винный погреб. На тумбочке у изголовья обнаружился стакан с водой и упаковка таблеток от головной боли рядом с ним. Причем таблеток не абы каких, а его персональных, о чем свидетельствовал код на боку коробочки. Кто-то, возможно, что и он сам, заранее знал, как тяжко придется ему поутру, а потому загодя оставил их здесь.
Но кто? Сам Эдуард, как ни силился, так и не смог вспомнить ничего, что помогло бы пролить свет на события вчерашнего вечера.
Не имея в данный момент ни малейшего желания спорить с безвестным доброжелателем, Эдуард закинул в рот сразу две пилюли и запил их.
Его босые ноги задели что-то на полу. Наклонившись, он обнаружил на коврике свои сандалии, которые всегда одевал на пляж. Но в обычное время они хранились в чемодане, ожидая очередного выезда на побережье, а сам чемодан томился в городской квартире. Как его обувь оказалась здесь вместе с ним, если накануне он лег спать в загородном доме?
