«Сан-сааа-саад-хаши». А что, если попробовать?
Он встаёт, подходит к двери… и произносит шёпотом, с пугливой хитривостью, поддразнивая сам себя и сам себе не веря, растягивая шипящие и шевеля одними губами: «сан-сааа-саад-хаши». Ручка поворачивается и дверь бесшумно отворяется на всю ширину…
Звали его Анатолий. Страшная истина, суть мироздания интересовала его; откуда всё пошло и чем закончиться, и он точно знал, что ответ на эти вопросы есть, и проблема лишь в том, как его найти. Он искал всю сознательную жизнь, уже с десяти лет начиная задумываться над тем, почему всё именно так, а не иначе. От восхода солнца на востоке до роста плесени на забытом куске хлеба – постоянно он задавал вопросы бабушке, с которой обычно проводил время, а она отвечала всегда одно: так должно быть. А почему должно, и именно так, она не отвечала. Или говорила: «так заведено» или «такова воля Господня». На вопросы о том, кто такой этот Господь, и почему он именно так захотел, она давала довольно туманные ответы, которыми его пытливый мозг не мог насытиться, а то и вовсе называла его почемучкой и просила не докучать болтовнёй. Но Анатолий не унимался. Едва он научился осознанно понимать, о чём пишут, он прочёл всю литературу на тему теологии и мироздания, и пришёл к выводу, что большей белиберды в мире ещё не создано. Каждый гнул кто во что горазд, придумывал свои правила для своей религии, а почему правила должны быть именно такими, объяснений не было нигде. Время шло, и путаница в его голове усиливалась с каждым прошедшим годом. Он рос раздражительным и вечно недовольным, вечно искал ответы и не находил их. Чтобы хоть немного отдохнуть, он пытался просто ни о чём не думать, однако в голове его тут же возникал вопрос, почему мыслительная деятельность так утомительна. И он проваливался в сон, и снилось ему, что он находит ответы, но как только он просыпался, врождённый реализм его уничтожал все чудеса мира грёз.
Повзрослев, он стал нелюдимым и злым. Злился на то, что не понимал, как бабушка может радоваться внуку, раз старость – величайшее проклятие человеческое – подобралась к ней; как влюблённые могут улыбаясь и держась за руку брести под зонтом в промозглый вечер, потому как если человек и может согреть себя, то только физическим трудом, но ни как ни чувствами; да и как вообще можно радоваться восходящему солнцу, если ты не знаешь точно ни свою роль, ни его. Простое человеческое счастье было недоступно ему, потому как не мог он понять его простоты.
