Она проснулась от кошмарной головной боли.
С трудом получилось осознать обстановку. Подушкой служил длинный
деревянный столик.
Кофейный?
Запах скисшей капусты ударил в нос. Потёртые обои, тусклое
освещение, приглушённые звуки чьего-то разговора за стенкой.
Где она? Явно не дома.
Оглядевшись, замерла. Шея и спина ныли и скрипели. Узкая каморка
без окон была чужой и странной. И… руки?
Её руки…
Жёлтая пергаментная кожа с синими жилами вен. Пошевелила тощими
узловатыми пальцами – это точно происходит с ней? Что здесь вообще
творится?!
– Мама?
Близкую истерику прервал детский голос.
– Мамочка?
Э?..
Заполошные метания прекратились. Какая ещё «мама»?
Она обернулась. Тонкий, неуверенный голосок затмил собой весь
остальной мир. Что-то внутри откликнулось на зов.
В клетушку заглянул мальчик.
Крохотный.
Лицо бледное, худенькое. Плоский нос, восточный разрез серых
глаз, чёрные волосы. Одет в аккуратную, но выцветшую синюю
курточку. Ему не холодно? Вроде тут достаточно тепло.
Мальчишке года четыре, не больше.
Вопрос остаётся. Она-то что здесь делает?
А мальчик между тем высунулся из-за двери, как котёнок, и
тихонько обратился к ней.
– Мама, ты не проснулась?
Какой он тощий!
Шикарно.
Она умерла и попала в китайский телесериал про Гарри Поттера.
Чулан под лестницей, азиатские актёры – было бы смешно, если
так.
Пустота в груди затягивала. Хотелось схватить мальчика в охапку
и обогреть, накормить, утешить…
…мама? Какая к лешему мама! Она слишком молода для такого
шага!
Какой маленький…
И тут головная боль достигла пика. Не выдержав, она схватилась
за волосы и захрипела от натуги.
Наружу полезли чужие воспоминания.
Чёрт!
Япония. Токио. Выросла в пригороде, пошла в старшую школу. Вышла
замуж в восемнадцать, дальше учиться не стала. Родила. Сейчас её
сыну четыре.
Чёрт! Чёрт! Как больно!
– Мама, мамочка!
Ребёнок кинулся к ней обниматься. Она поймала малыша. Тонкие
детские ручки елозили по локтям,насколько могли дотянуться.
Сердце девушки оборвалось от нежности.
– Тише, дорогой. Всё хорошо, тише, – зашептала она.
Получилось что-то вроде [shizukani, …
] – на языке, который ещё вчера не знала.
Больно это – учить чужой язык за секунды.
Сын тут же успокоился.
– Сын, – словно пробуя на вкус, повторила она. – Сын!
Звучало чуждо. И дело не в языке. Ещё сегодня утром ей было
семнадцать лет! А тут – двадцать три плюс ребёнок.
