- Не дергайтесь, ваше благородие, - весело сказал мужчина в
белой рубашке и веселом разноцветном галстуке.
Он поправил сползающие с переносицы очки в широкой оправе. В
тонких длинных пальцах у него лежала широкая баночка. Примерился
длинной кисточкой так, словно он художник, а мое лицо мольберт. Да
и кисточка у него была соответствующая. Будто у ребенка украл,
который баловался с акварелью.
- Может хоть швы снимете для начала? – Поинтересовался я, глядя
на него исподлобья.
- Рассосется. Фактура зуралита такая – растворит всякую
гадость.
- А можно мне бочонок этого крема? Вокруг столько всякой гадости
ходит, что растворять ее замучаешься.
- Нет, вот на такое зуралит не способен. Мог бы так я бы сразу
обмазал им этого человека, - он указал на мужчину в жандармском
мундире с интересными, но непонятными для меня погонами.
- Володя, это обязательно делать здесь? – Спросил жандарм,
нервно теребя кончики светлых усов.
- Да я ж вам не мешаю, - Володя замурлыкал не хуже сожравшего
тарелку сметаны кота, довольный своим подколом в адрес жандарма, -
начинай допрос, Юра.
- Это не допрос, - открестился Юрий, глядя на меня в
замешательстве, - я просто проведу беседу.
- Ну да, говорить ты мастак. Маменька всегда называла тебя
пустословом.
- Так, - рявкнул Юрий и хлопнул для важности по столешнице, чуть
не опрокидывая чашку с еще дымящимся чаем, - Володя, прекращай. Я
здесь штабс-капитан жандармерии или ты?
- Ой, - засмеялись совсем рядом с моим ухом, - чинами мериться
начали.
На мою щеку начали наносить густую мазь, от которой пошла
приятная прохлада по всему лицу.
- Вот дослужишься и тогда начнешь возникать, - заявил
штабс-капитан, тыча перемазанным чернилами пальцем в местного
доктора и пластического хирурга.
Владимир не ответил. Вместо этого решил втихаря хихикать, чем
бесил штабс-капитана еще сильнее. Тот сидел, крутил ус и копался в
стопках бумаг на столе. Копался долго, но так ничего и не находил.
Встал, начал копошиться в одном из шкафов с папками и книжицами в
твердых переплетах.
- Володя, - нехотя буркнул Юрий, - ты не помнишь, где дела
лежат? Ну, этих самых.
- Вот как мы заговорили, - сокрушенно отозвался Володя, - но не
штабс-капитану жандармерии должно быть лучше известно это? Откуда
мне это знать? Был бы чин побольше, но увы – харей не вышли.
