Голубой огонек мигнул вдали. Ещё раз. Ещё раз. Маришка
почувствовала, что это они. Она легко перемахнула через высоко
торчащие корни старого колдовского дерева, задрав юбки и сверкнув
стройными белыми девичьими ногами. Запах ворожбы щекотал ноздри,
сладкое чувство предвкушения приключений теплом разливалось в
груди. Маришка крадучись ступала по лесной подстилке из мха и
папоротника. Нельзя, чтобы ее заметили раньше времени.
Вот голубые огоньки впереди стали мигать все чаще, собираясь в
колдовское пламя в центре поляны. Значит, скоро уже начнется
веселая пляска и весенние игрища, где она выберет себе жениха.
Маришка уже точно знала, кто это будет. Стройный высокий блондин
был почти полной ее противоположностью. Ему подчинялась магия
жизни. Глаза его были голубыми, как озера с живой водой. Снился он
Маришке каждую ночь. Без рубашки, в холщовых брюках. Такой
сон для колдовки является весьма целомудренным, особенно для
темной.
Вдруг позади хрустнула ветка. Юная ведьма едва успела отскочить
в сторону.
- Маришшшка! -прошипела заклятая подружка Альвиза. - Знаю, за
кем ты сюда пришла, но на Армана даже смотреть не смей. Он мой!
Соперница быстро присела, приложив ладони к земле, и руки-плети
старых деревьев рванули к Маришке, пытаясь остановить, задержать,
не пустить. Но Маришка с детства была прыткой, недаром дедушкин
козел гонял её по всему двору. Она легко отскочила от стражей леса
и помчалась к огню. Костер уже полыхал до небес, вздымаясь и опадая
синими искрами, а значит, обряд начался. Чтобы попасть в
потусторонний мир, нужно пройти через огонь, и юная ведьма, не
сбавляя хода, прыгнула в колдовской переход.
В изнанке мира все было наоборот: костер полыхал черным светом,
а весь лес был подсвечен синим сиянием светлячков и
блуждающих огней. Деревья казались живыми: протягивали ветки,
пытаясь дотронуться до ведьмы, прятали корни, чтобы она на них не
наступила. Только те, кто пришел с той стороны, оставались
прежними. Маришка знала куда идет, а потому со всем возможным
хладнокровием вспоминала бабушкины заветы: с деревьями не
заговаривать, на огоньки не смотреть, бежать в самое темное место и
там схорониться в корнях, пока не увидит босых мужских ног.
«Главное не ошибиться, ведь к тебе притянет твое да не
твое, - говорила бабушка Маришке, - руками чувствовать надо. Если
пальцы заноют, подушечки засвербят, когда будет мимо тебя проходить
тот, кто нужен, за ногу его схватить надобно, да в корни к себе
уволочь». И Маришка понеслась что было сил в самую темную гущу из
кустов и корней.
