В наиболее популярной китайской космологии 2-й половины 1-го тысячелетия до н.э. исходной точкой возникновения «тьмы вещей», всей вселенной выступает «Тай цзи» («высшее начало», «великий предел»), выражающей идею предельного состояния бытия. Комментарии, написанные в III и VII вв. н.э., поясняют, что «Тай цзи» рождает две элементарные формы, ибо бытие непременно начинается в небытии. «Тай цзи» существовал до разделения неба и земли, когда первоначальная жизненная энергия (эфир) находилась в смешанном (хаотичном) состоянии и была единой, то есть являлась «великим началом», «великим единством (Тай-и)». В «Сицы-чжуани» («Приложенные изречения. Комментарий [к „И-цзину“]», V – III вв. до н.э.) говорится: «Тай цзи рождает две (элементарные) формы (силы инь и ян), которые рождают четыре (вторичные) формы (сильное и слабое инь, сильное и слабое ян), порождающие восемь гуа (небо, пар, огонь, гром, ветер, вода, гора, земля)».
Но одной из китайских средневековых карт звёздного неба, высеченной на большом камне и хранящейся в храме Конфуция в городе Сучжоу близ Шанхая, высечен пространный космологический текст, где сказано, что Небо и Земля первоначально представляли собой одну огромную туманность. Затем из неё выделились лёгкие и тяжёлые элементы; первые образовали Небо, а вторые – Землю.
Кроме того, один из китайских мифов говорит о Паньгу – Первочеловеке, зародившемся из яйца, возникшего в «изначальном хаосе» (хунь-дунь). В мифе о Паньгу рассказывается, что вначале существовал только «первозданный хаос» (хунь-дунь), который по форме напоминал куриное яйцо. В этом яйце и зародился будущий гигант Паньгу. Когда он немного подрос, то, взяв топор, ударил по скорлупе. С великим треском и грохотом раскололось яйцо. При этом все чистое и лёгкое поднялось вверх и образовало Небо, а мутное и тяжёлое опустилось вниз и образовало Землю. Паньгу продолжал расти дальше, и вместе с ним увеличивались Небо и Земля. Боясь, чтобы они не сомкнулись вновь, Паньгу в течение 18 тысяч лет служил распоркой между ними. Когда же Небо и Земля укрепились настолько, что опасность больше не грозила, он умер. Дыхание его сделалось ветром, голос – громом, глаза – солнцем и луной, туловище – горами и т. д. –
