Список действующих лиц:
Ордынцев Николай Арефьевич – бывший надворный советник, а ныне штабс-капитан, мужчина сорока лет;
Роза Ордынцева, в девичестве Штрамбуль – жена Ордынцева;
Иван Ордынцев – сын Николая Арефьевича, ему пятнадцать лет;
Анастасия, она же Настя Триандафилова, она же товарищ Нарыжная, она же Беатрис Дюрен – член большевистской иностранной коллегии, беглая дочь купца, теперь подпольщица, по-прежнему очень красива;
Василий Буров – старший следователь уголовной полиции города Одессы;
Владимир Стоев – сотрудник уголовной полиции города Одессы, болгарин по национальности;
Генрих Баум – сотрудник уголовной полиции города Одессы, немец;
Юткевич Аркадий Иосифович – ювелир, 54 года;
Юткевич Анна Давыдовна – его жена, 33 года;
Юткевич Роман Любомирович – их племянник, 27 лет;
Старенькая Марфа Тимофеевна – служанка Юткевичей, 59 лет;
Ефим Чичельницкий – уголовник, бывший некоторое время большевиком и чекистом. Счастья ему это не принесло;
Бразовская Софья Ефимовна – ей 24 года, она – женщина легкого поведения, но с солидной клиентурой;
Петр Иванович – министр юстиции Одессы;
Соломон Маркович – судебный медик одесской полиции;
Степан и Остап – консьержи дома Рудь, почти одинаковые;
Израиль Зельтцер – хозяин ювелирной мастерской. Не Картье, конечно, но все же…
Неизвестный железнодорожник;
Жандармы одесской полиции.
Прочие жители Одессы по состоянию на 1919 год, французские интервенты, деникинцы, бандиты, гайдамаки атаманов Григорьева и Грекова, и представители всевозможных вооруженных формирований того тревожного времени.
I
10 января 1919 года. Снова в Одессе
Сходящих по трапу парохода «Новороссия» Российского Общества Пароходства и Торговли Одесса встречала пронизывающим ветром. Темно-серая вода, зажатая между бортом судна и причальной стенкой, бунтовала, пенилась, брызгала фонтанами, силясь вырваться на волю.
Николай Арефьевич поднял воротник шинели. Ему было зябко, зимние шторма измотали вестибулярный аппарат, ничего не хотелось, ни есть, ни пить, только добраться бы до какого-то устойчивого места, где тепло, мягко, и не качает. Но это еще надо добраться. Сейчас четыре утра. Где бы убить время до девяти, когда откроют гимназию?
Ордынцев вышел за ворота порта на Таможенной площади и свернул вправо. Возле кирпичного здания железнодорожной станции «Одесса-порт» его окликнули: «Господин офицер! Не найдется ли бумажки закурить, а то табачку нет?»
