Шум со двора отвлекает. Звуки ударов и крики боли с помоста
раздаются уже третий день. Наказывают работников кухни, всех
подряд. Начинали с главного повара, а будут продолжать до тех пор,
пока своё не получат последняя посудомойка или истопник, так и не
усвоил ещё, кто из них в кухонной иерархии стоит выше, а кто ниже.
Да мне этого и не надо.
Может в душе я не одобряю столь радикальных действий, но по
другому никак. Шутка ли, пытались отравить ведь не крысу
какую-нибудь амбарную, а самого настоятеля Готлинской обители
преподобного аббата Степа, бастарда славного герцогского рода
Неллеров. С чего вдруг я так витиевато про себя-то? Да потому что
мысли сейчас заняты другим. Вот и несу на втором плане сознания
всякую околесицу. На первом у меня сейчас магия.
А вообще хорошо, что я изучаю плетение в условиях шумовых помех,
можно сказать, в обстановке приближенной к боевой. В сражении мне
тоже никто спокойно магичить не даст. Шум боя вокруг, кровь рекой,
звучит булат, рука бойцов колоть устала, а тут я, такой весь,
создаю могущественный удар, способный похоронить целую фалангу, а
то и две.
Только вот, сильные магические энергии видны издалека, так что,
враги сразу же попытаются или разрушить плетение, или убить мага,
его создающего.
- Моя ты прелесть. - бормочу под нос, разглядывая рисунок
заклинания метеоритного дождя.
Сижу в кресле, смотрю в раскрытую книгу и вижу - нет, не фигу -
извивающуюся разноцветную спираль, напоминающую молекулу ДНК,
завязанную неровным бантом, придумал же кто-то. Такое ни запомнить,
ни выучить за всю жизнь. Только по шпаргалке можно отработать
Зачем тогда пялюсь в эту какофонию линий уже в десятый или более
раз за последние два дня? Так ведь большая разница, потрачу ли я в
бою на это восхитительное, но очень сложное плетение целый день или
уложусь в пять, а может и менее часов. От этого может зависеть
исход сражения.
Война буквально стучит в двери моего дома, а если быть точнее, в
ворота Готлинского аббатства. Вчера голубиной почтой пришло
сообщение, что виргийская армия, обложив заслонами крепость Леотан,
где сидит наш сильный гарнизон, развернулась основными силами на
Готлин, стремясь не допустить соединения в один кулак кранцевских
войск, которые реками и ручейками начали сюда стекаться.
Стихший было утробный мужской вой за окнами сменился женскими
визгами. Поменяли хулигана на Луиса Карвалана, то есть, какого-то
мужика у столба для порки отвязали, а бабу наоборот привязали.
