Новость, заполонившая сеть, заставила забыть обо всем:
«Похищена самая знаменитая в мире мумия». «Алтайская принцесса сбежала из музея». «Шаманы предсказывают конец света».
На форуме подтвердили информацию. «Из достоверных источников», которых у археологов немало, стало известно, что мумия «алтайской принцессы» словно испарилась: датчики охранной сигнализации разом вышли из строя! А камеры показывали одно и то же: вот тело лежит на своем месте, и вот — его уже нет.
Но, в отличие от шаманов, экстрасенсов и всяких «потомственных ведунов», на форумах археологов все пришли к выводу, что ничего потустороннего в этом нет. Алтайцы давно требовали захоронить свою «принцессу», и вполне могли пойти и на такой шаг.
Ульяна так увлеклась, что не услышала тихих шагов за спиной и вздрогнула, услышав:
— Опять на трупы любуешься?
Коля стоял за спиной, недовольно уставившись на красующуюся на экране фотографию татуированной мумии.
— «Алтайская принцесса» пропала, — пояснила Уля. — Ты чего проснулся?
— Одному неуютно, — буркнул Коля и скрылся в спальне.
Ульяна расплылась в улыбке: хоть и злится, а все же любит! И быстро выключила ноут. В знакомую мелодию завершения работы вплелся чуждый звук — словно вдалеке рычал большой хищник. Ульяна вздрогнула от непонятных предчувствий, но растолковала все по-своему:
— Надо тебя мастеру показать, а то сломаешься в самый неподходящий момент! — заявила ноуту и отправилась в спальню.
Коля уже спал, чуть похрапывая. Немного разочарованная Уля погладила его по плечу и тихонько улеглась рядом. Прижалась всем телом, ощутив тепло и, согревшись, задремала, забыв поставить смартфон на беззвучный режим.
И, разумеется, он громко закрякал в самый неподходящий момент, оповещая о прилетевшем среди ночи сообщении.
Уля подскочила, не сразу поняв, что происходит. Рядом недовольно заворочался Коля, натягивая на голову покрывало — экран в темноте светился ярче софита.
Предвидя утренние разборки, Ульяна осторожно, чтобы не потревожить мужа, потянулась к смартфону. И застыла, не понимая, спит она, или уже проснулась.
В призрачном свете экрана на прикроватной тумбочке стояла ваза. Широкая, на трех ножках, с крышкой, увенчанной вместо пимпочки каким-то сияющим камешком. Синеватые блики отражались в облитых глазурью боках, и из глубины проступал странный, неразличимый в сумерках рисунок.
