В которой ведьма спасает неблагодарного светлого колдуна
от смерти
Спотыкаясь и путаясь в полах длинной юбки, чего ранее со мной не
случалось, я одуревшей от шока молнией выскочила на улицу,
склонилась над упавшим колдуном и начала действовать по протоколу
черной ведьмы.
Сперва быстро принюхалась, не разит ли от пострадавшего
горячительными напитками, и не этот ли самый алкоголь подкосил
болезного. Но самый популярный на моей практике вариант оказался
отвергнут: Корвус был трезв как стеклышко разбитой бутылки. И, как
эта самая бутылка, прямо на глазах истекал красным…
И явно не вином!
– Не вздумай умирать, я еще не успела тебе как следует
напакостить! – выпалила я, падая на колени и с кряхтением
переваливая бесчувственное, зато такое тяжеленное тело светлого на
бок.
Едва моя рука задела плечо, как Корвус конвульсивно выгнулся и
застонал. Глухо. Сквозь стиснутые от боли зубы. Явно не желаю
показывать, как ему хреново, но на меня эта показательная храбрость
произвела обратный эффект.
Я запаниковала.
– Николас!!! Живо сюда, – заорала я, одним мощным рывком отрывая
от юбки полосу ткани и прижимая к кровоточащему плечу.
В доме что-то разбилось, хлопнули двери, и на крыльце возник
перепуганный ученик с зажженным фонарем в вытянутой руке.
Разглядев, что за забором творится нечто странное, он бегом пересек
участок и выскочил к нам.
Пока Николас хмурил брови и пытался вникнуть в случившееся без
дополнительных разъяснений, с неба спикировала табличка.
Черный ворон камнем упал возле колдуна. От падения кусочек с
хвоста птички откололся и отлетел в траву, где и сгинул на веки
вечные, но птица с наклонностями клептомана даже не обратила на это
внимания.
В два коротких прыжка ворон пересек небольшое расстояние до цели
и окутался золотистым светом. Под грустное «Саманта прекрасна!»
заключенная в нем магия оставила свою оболочку и поспешила
вернуться к хозяину.
Я ошарашенно уставилась на Корвуса, только что бессознательно
впитавшего собственную магию.
Обычно только вредные ведьмаки и ведьмы не видели ничего
зазорного в том, чтобы забрать из заклинания свою или чужую магию.
Я относилась к этому, как к разумной экономии сил: зачем
разбазаривать искры, если можно вернуть их в свой магический
резерв?
Но светлый ковен считал иначе.
Нас заклеймили жадинами, кичились собственной расточительностью,
а после у светлых даже появилось негласное правило никогда не брать
отработанную магию. Еще и оправдание для запрета такое смешное
придумали, мол у искры появляется тяжелая аура, которая вредит
внутреннему свету, что живет в каждом благородном колдуне и
прекрасной сердцем колдунье.
