Точная дата основания Врат Балдура не известна,
Но судя по всему, город появился примерно в 1060-х годах по
Летоисчислению Долин, Основному календарю, использующемуся в
Фаэруне.
Даты в нём отсчитываются от мирного договора между людьми и
эльфами, Знаменовавшего начало широкого расселения
человечества.
Втянув носом воздух, я с наслаждением прочувствовал всю ту
палитру ароматов, наполняющих Внешний город. Зловоние немытых тел,
гниение мяса, овощей и трупов, причем последних было явно больше,
чем обычно.
Ароматы от припортовых районов разносились по всему городу, но
здесь они были особенно выразительными, ведь никто не удосуживался
вычищать горы отходов и мусора за пределами городских стен.
Все эти земли были отданы на откуп беднякам, бандитам и
беженцам, оттого здесь чаще можно было найти мертвеца, чем честного
человека. И чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь в услышанной
когда-то фразе.
В последнее время то и дело стража находила изувеченные тела
различных бедолаг, на лицах которых застыла маска из агонии и
ужаса. Чтобы они не пережили, перед смертью их последние минуты
оказались сущим мучением.
"Можно будет попробовать пробраться в морг. Волосатый говорил,
что морды такие жуткие, что портки намокнут ещё до того, как
разберёшься".
Плавно перекатившись с носка на пятку, делаю шаг дальше в
темноту, чувствуя, как наступил в нечто вязкое и холодное.
Поморщившись и не глядя вытерев голую ступню об икру другой ноги,
продолжаю красться в темноте, пробираясь по узким переулкам,
заполненных высокими домами.
Из маленьких вытянутых окошек раздаются редкие звуки. Бренчание
тарелок, ругань домочадцев, храп или тихие всхлипы. Даже в ночной
мгле, Врата Балдура были наполнены жизнью и она не на секунду не
останавливалась.
Пробежав последние метры, я упёрся лицом в деревянные ворота,
отделяющие улицу. Несколько смотровых окошек слегка приоткрылись,
осматривая меня со всех сторон. Уверен, что в парочке сейчас маячат
небольшие самострелы, готовые нашпиговать детское тело по первому
же подозрению, но проходит несколько секунд и после условного
перестукивания, меня впускают внутрь, недовольно хмыкая на мой
чумазый вид.
Прошмыгнув внутрь, игнорирую привычные взгляды, следящие за
каждым шагом. Презрительные, покровительственные и даже откровенно
похабные. Сотни самых разных глаз, пристально оглядывали каждого
нового посетителя переулка, но проходили секунды и интерес угасал,
так как мой внешний вид ясно говорил, что взять с меня нечего.
