В 1931 году ученый Николай Борисович Бакланов наткнулся в московских архивах на два, забытых всеми, старинных тома рукописей, обтянутых телячьей кожей. На верхней «блинтовой» выпуклости переплета второго из них имелся еле видный заголовок «Сибирские заводы».
![]()
Георг Вильгельм де Геннин
А, уже через несколько лет в московской типографии во всю перепечатывался прекрасный труд основателя города Екатеринбурга Георга Вильгельма де Генина об истории создания Уральской промышленности и освоении Урала начала восемнадцатого века.
В едва не забытом труде «Птенца гнезда Петрова» были вклеены и первые иллюстрации, изображающие интерьеры Екатеринбургского завода и виды цехов первых уральских предприятий. Эти акварельные рисунки были выполнены на благородной ребристой бумаге голландского производства, торжественно именовавшейся «страсбургскими лилиями». Так, впервые на Урале услышали о столице Эльзаса.
Рисунок из труда «Описание Уральских и Сибирских заводов» 1734 года, нарисованный на бумаге «страсбургские лилии»
Не преминул отметить творения эльзаской столицы и другой основатель города Екатеринбурга – Василий Никитич Татищев. В его библиотеке, привезенной и подаренной уральцам, одним из наиболее старых изданий была гравированная страсбургская книга 1539 года, в кожаном переплете.
Василий Никитич Татищев
Творение Бурхарда из Урсберга, Эккарда де Ураугиа и Конрада де Лихтенау «Избранная хроника с начала мира до 1539 года» стояла на полке Горной екатеринбургской библиотеки, рядом с творением комиссара артиллерии Клермона «Арифметика военная и арифметика для инженеров и офицеров» 1707 года.
Фрагмент штампа Екатеринбургской библиотеки, переданной в дар городу Василием Татищевым
27 октября 1789 года французский гувернер русского дипломата Демишель, проживавший в этом же городе, писал в Россию:
– Один француз, имя которого я забыл и который путешествовал с молодым графом Строгановым, был здесь всеми уважаем, но теперь его весьма порицают за поступок, предпринять каковой он заставил своего ученика, а именно – подписать вместе с другими русскими обращение к Национальному собранию, дабы получить место на трибунах в день праздника национальной федерации. Говорят даже, что, если слухи подтвердятся, молодой граф не сможет вернуться в Россию: сей шаг вызвал крайнее недовольство Двора.