Люций.
Люция называли по-разному. Одни величали его
вестником смерти, другие — жнецом, третьи — одиночным карателем.
Самым же распространенным прозвищем было «мясник». За его голову
многие влиятельнейшие люди сулили огромную награду. Однако ему раз
за разом удавалось ускользать от групп охотников. Сложно поймать
игрока, которого почти невозможно отследить и который при
возрождении мог оказаться в любой точке этого мира. В любой,
включая место хранения артефакта фиксации главы крупного
поселения.
Хоть в момент прихода системы Люцию не было и сорока,
но по уровню сознания он был стар. Аномалии и пространственные
бреши извращают личное восприятие времени. Для тебя могут пройти
века, но в реальной жизни минуют всего сутки. По этой причине
межволновое задание никак не отразилось на мяснике. К тому же он
слишком много раз встречался с тем, что было похуже простого
одиночества.
Роль параноика — не более, чем маска, которую в этом
безумном мире стоило носить каждому человеку, если, конечно, тот
хотел выжить. В душе же давно воцарился покой, принесенный странной
рыжеволосой женщиной.
Когда-то, обуреваемый гневом и желанием отомстить,
Люций зашел в тупик. Все нити, ведущие к тем, кто убил его жену и
дочерей, оборвались. Он безжалостно уничтожал любых угнетателей,
невзирая на их пол, возраст или социальное положение. В душе
теплилась мысль, что, возможно, именно этот ублюдок — тот самый.
Однако мясник понимал, что шансы на это крайне малы.
Она, необыкновенная женщина, напоминавшая, скорее,
сошедшего с небес ангела, чем человека, явилась через года после
прихода системы. Но не стоило обманываться милой внешностью. У её
ног валялись два тела, а на их животах лежали артефакты фиксации. В
момент встречи чувство опасности забило тревогу.
— Здравствуй, Люций.
— Как ты проникла сюда? — спросил мясник,
приготовившись активировать заклинание своей школы. Его база была
защищена настолько, что могла бы с легкостью выстоять под атакой
десятков игроков. Попасть сюда имелась возможность только у одного
человека. Тем не менее незнакомка каким-то образом умудрилась
пройти, минуя все защитные артефакты.
— Вот, решила заглянуть, — женщина улыбнулась. —
Хочешь узнать, кто это такие? — она кивнула на тела.
— Что ты с ними сделала? — прорычал Люций. Его
характеристика высшей иерархии — прайзаджиум — не просто говорила,
а вопила, что с этой особой лучше не связываться. Таким образом
возникла дилемма: с одной стороны перед ним находилось опаснейшее
существо, противостояние с которым могло завершиться обнулением, с
другой — эти люди были ему знакомы, а за своих он всегда стоял
горой.
