Захар Соломин закончил учебный год и имел полное право отдать себя себе. Однако такое простое дело оказалось вдруг затруднительным. Дома он жил один, мать была еще в экспедиции. Она археолог. Отец умер пять лет назад, работал инженером на авиационном заводе и здорово закладывал, вот сердце и того… Кстати, должна приехать завтра, и предстояло обсуждать с ней планы на лето.
Эти планы на лето… Его личные планы или её? Ни разу еще не нашли общего языка – чьи они. Как правило, ему предлагается такое, что изначально неприемлемо, а ей кажется идеальным. Конфликт поколений, представлений о жизни, свободе, социализации и так далее. А вообще-то ей лишь бы как-нибудь пристроить его, чтобы особо не переживать – где он и с кем. Вот в прошлом году предложила военно-спортивный лагерь. Только отмучился от каждодневной школьной обязаловки, а ему новую, режимную, с распорядком по минутам, с корпусом, отдельной кроватью и формой цвета хаки. Там точно не будешь принадлежать себе. Разве что трусы с майкой постирать вечером личное время дадут. Еле отговорил от этой идеи. Уж лучше на велосипед и к реке. Она недалеко от его дома, минутах в пятнадцати езды средним темпом. Небольшая речушка, зато небыстрая, в самый раз можно поплавать с другом Егором, если погода позволяет. Егор един с ним во всем, кроме одного – не любит колу, предпочитая фанту. А так – полное единство. Им вместе обычно клево, чем бы ни занимались: игра в сети, поход в кино или настольный теннис.
Только в этот раз иначе. Грустно. Егор говорит, что гормоны давят. Скорее всего, прав, как раз девчонок-то хороших и не хватает. Те, с кем они общаются иногда, если честно, туповатые, нет креатива. Дело даже не в отношениях с пацанами, а просто поговорить не о чем. Все им кажется примитивным или незнакомым, а сами несут постоянно малозначительную чушь… Про фотки в инстаграм, рецептики, кошечек и тряпки. Иногда обсуждают парней (известно из надежных источников), но предпочитают это делать без присутствия нашего брата. За жизнь, по большому счету, языками точно не зацепишься.
