Офис, улица, фонарей нет.
Описание, хоть и минималистическое,
тем не менее способно передать всю неопределенность ситуации. А
посреди столь роскошной локации смена №7 - стоит и молча наблюдает
за попытками легионера выполнить долг.
Нет, не подумайте, два шага он почти
сделал, возможно даже в правильном направлении. На третьем
покачнулся и воткнулся в щербатый асфальт. По мне так жирная
помарка на репутации медика. Непонятно кашлянув, Ива подорвалась
вперед и неожиданно уточнила у раненного:
-Ты чего?
-Выложился, - объявил местный, делая
попытку завалиться набок.
Не прибавить, не отнять – диалог
содержательный, дающий пищу для размышлений. А подумать есть над
чем, согласны? Я вновь приценился к гигантской цифре 6 на фасаде
офиса. Нарисовано с размахом, в открытую – никаких тайн и намеков.
Место общеизвестное и знаковое. Хреново, что скажу.
-И че? – подала голос недоумевающая
Крыса. Вопрос, конечно, концептуальный.
Ответ, как говорится, пришел, откуда
не ждали. Из очередного бетонного отнорка, наполненного острыми
тенями, вынырнули двое. Легионерский прикид не оставлял сомнений –
они, сука, по адресу. И форма, в сравнении с раненным, вида
приличного - меньше штопанного, больше надраенного, лишь немного
запыленного. В руках красивые шмалабои, на лицах – азарт. А теперь
сложим картинку воедино.
-Хы… - Беглец нехорошо задергался,
разворачиваясь к набегавшим.
-Строй, - хлестнул я словом. Тихо и
резко.
Команда перестала жевать момент и
торопливо отступила в ближний от меня радиус. Зрелище
посредственное, если что. Три дня в пути, а из средств гигиены –
только рукава и доброе командирское слово.
Преследователи тормознули ввиду новой
вводной – узрели смену и чутка сбавили пыл. Но ничуть не
озадачились, что я отметил и принял. На досуге обдумаю.
Вблизи парочка ничем примечательным
не проявилась – лица достаточно молодые; правое, особо дерзкое,
подозреваю – женское. Унифицированная броня скрадывала детали, но
было что-то в образе. Хищное и женственное.
-Цивилы! – Мужчина дал отмашку
шмалабоем. – Два шага назад!
Не, ну нормальная заявка, так-то.
Прям кованным сапогом по нежному эго смены. Им бы коней белых, да
шляпы с перьями. Как говаривал Годри: «Все мы в душе мушкетеры, но
кому-то и дело надо делать». Это если без мата.
-Предатели, - разродился раненый,
намереваясь встать. Гордо и непоколебимо укорениться посреди
мертвой и равнодушной улочки.
