Ну и куда я вляпалась в этот раз? Правду сказала крестная, что я
без приключений на свою пятую точку не могу и дня прожить. Как
отчебучу что-нибудь, а потом хлебаю... Ложкой... Большой…
Попыталась рассмотреть, где я нахожусь. Над головой синее-синее
небо, парочка белоснежных облаков слишком быстро проплыли. Я даже
не успела пофантазировать, на что они похожи.
Нашла время фантазировать! Закрыла глаза, прислушалась. Да, подо
мной странное гудение, а сама я словно плыву по воздуху.
О Улий! Что это? Снова открыла глаза. С закрытыми как-то не
очень комфортно плыть.
Попробовала повернуть голову вправо, влево. Не получилось.
Скосила глаза вбок, на звук шагов. Ага. Точно. Шаги. Снова
ничего не увидела.
— Будешь пытаться так смотреть, окосеешь, — услышала я приятный
мужской голос.
Что за... Мурашки побежали от макушки к пяткам и обратно, но
пошевелить пальцами на руках и ногах не получилось.
“Меня что, спеленали, словно новорожденного? — От негодования
мурашки заметались быстрее. — И вообще, мне это снится или
случилось наяву?" — не могла я никак понять.
Что со мной случилось?!
"Вспоминай, Арелла, пышка тебя дери!" — приказала себе я.
Солнце уже взошло и рассветные лучи настойчиво проникали в мое
убежище. Я попыталась подняться, оперевшись на руку, и не смогла.
Ногу прострелило так сильно, что я зажмурилась от боли и
прослезилась.
Кажется, я повредила ногу. И что теперь делать? Возвращаться
домой?
Я закрыла глаза и постаралась дышать спокойно. И, наверное,
провалилась в следующий сон.
Когда я открыла глаза, то не сразу поняла, что со мной
происходит. Я будто парила в воздухе.
Нет, не так. Я плыла, лежа на воздушной подушке.
Смущал только странный звук под моим телом. Странное гудение,
словно я на лугу, где летают пчелы и шмели. Причем, в большом
количестве.
Такой звук я слышала, когда мы с братьями ходили в лес за диким
медом. Братья выгоняли дымом пчел, а я собирала мед.
“О Улий! Куда я попала! И что со мной будет? — испугалась я и
тут же приказала себе. — Без паники, Арелла, главное, не показывать
свой страх! Смелому — медовые пышки, а трусу — еловые шишки, —
вспомнилась любимая отцовская поговорка. — О Улий, о чем я думаю? А
вдруг это какой-нибудь извращенец-людоед? Но… — остановила я свою
буйную фантазию, — у него довольно приятный голос”.
