Дверь едва не хлопнула меня по заду – я растерялась и не сразу
отошла от порога на приличное расстояние. Не то, чтобы я такой
тормоз, просто меня отвлекла пара незнакомых ботинок. Огромного
размера и чем-то напоминающих головы игрушечных крокодилов.
Неужели наши многочисленные гости решили притащиться за добрую
неделю до Нового года? Это с них станется – у нас ведь частный дом
за городской чертой, почти в лесопарковой зоне, а значит мы просто
исходимся тоской долгими зимними вечерами. Надо непременно нас
повеселить. Желательно всей шумной семьёй.
В этот раз празднование Нового года на природе застолбила семья
маминого двоюродного или троюродного брата. Наверное, его обутки я
и наблюдаю в прихожей.
- А… привет.
Я уже приготовилась сделать преувеличенно приветливое лицо, но
не без внутренней радости поняла, что притворяться не имеет смысла
– в коридоре стоял не дядя Вася, а всего лишь Лёвка.
Лёвка нам родственником не является – он сын старого папиного
друга, работавшего в органах и погибшего при исполнении. Мама его
после этого, кажется, не оправилась, и выражала своё горе весьма
своеобразно – запустив квартиру, себя и обзаведясь странной и не
самой благополучной компанией. Лёвке тогда было уже семнадцать. До
восемнадцати он кое-как кантовался у нас, а потом поступил и уехал
в общежитие.
- Ты чего-то рано, - я стала разматывать шарф и вылезать из
заснеженных сапог. – Тебя отчислили что ли?
- Не угадала, - Лёвка сладко потянулся, отчего его майка со
стилизованной под «Заводного апельсина» кошачьей мордой задралась
вверх, показывая ровную линию живота с зачатками пресса. – В
отличии от всяких «хвостатых», у меня большинство зачётов
автоматом.
Я фыркнула.
- Всего один хвост и есть, - я напустила на себя оскорблённый
вид. Потому что начала анализа не сдали большая часть моего первого
курса. Кстати, когда мама успела рассказать ему о моём хвосте?
- Да и шут с ним, - Лёвка смачно махнул рукой и подошёл ко мне.
Помог выбраться из пуховика и повесил его на крючок. – Всё равно
эта высшая математика интересует только высших математиков.
Я удивилась. Если честно, в бытность нашей юности, когда
родители считали, что мы должны подружиться, он меня недолюбливал.
Потому что придумывал всякие обидные прозвища и разыгрывал. А когда
мне было лет четырнадцать, то и вовсе начал высмеивать перед
дворовой компанией. Мне ответить было нечего – Лёвка, как на зло,
был симпатичным и нравился всем девчонкам.
