Юлия Новикова
В палате частной клиники было чисто и вполне уютно: новая
тумбочка, два небольших, но удобных кресла для посетителей, которых
у меня не бывает, комфортабельная кровать с подъёмным механизмом.
Это место ничем не напоминало шумное, душное помещение с десятком
железных коек и резиновыми матрасами, предложенное мне бесплатно в
муниципальной больнице, но едва уловимый запах антисептика и
лекарств всё равно возвращал к суровой действительности.
В свои тридцать пять лет мне удалось многого добиться. Квартира,
статусная машина, свой небольшой, но прибыльный бизнес – это не
выигрыш в лотерею и не чьи-то подарки, а результат моей упорной
работы. После смерти бабушки, воспитывавшей меня в одиночку, мне в
наследство досталась крошечный убитый домик в районном центре,
продав который, я получила свой скромный первоначальный капитал, а
дальше понеслось… Работа, учёба на заочном и снова работа. Долгие
годы я не думала о себе, стремясь доказать всем, что я чего-то
стою.
Конечно, были и неуклюжие попытки наладить свою личную жизнь, но
заканчивались они быстро и бесславно, а в последнее время я и вовсе
не стремилась к созданию семьи, откладывая всё на завтра. Только
будет ли у меня теперь это «завтра» – неясно.
Месяц назад меня стали мучать страшные головные боли. Будучи
женщиной ответственной, я записалась на приём к терапевту, а дальше
начался настоящий кошмар: анализы, осмотры, томографы и врачебные
консилиумы стали для меня ежедневной реальностью, а потом прозвучал
неутешительный диагноз.
Через какие-то пару часов мне предстояла опасная операция. От
страха внутри всё сжималось и мелко дрожали руки, но в этот момент
меня некому поддержать, и только я сама была в этом виновата. От
осознания этого становилось горько. Если жизнь закончится сегодня,
то на что я её потратила? Что я всем доказала? И кому достанется
моё имущество? Вопросы были риторическими.
В дверь коротко постучали, и вошёл мой лечащий врач.
– Доброе утро, Юлия Анатольевна. Как ваше настроение? – с
дежурной улыбкой спросил нейрохируг, присаживаясь в одно из
кресел.
– Боевое, – криво усмехнулась я, не в силах изображать
весёлость.
– Ну что вы, Юлия. Разве можно идти на операцию с таким
настроем? Где ваш оптимизм? – попытался приободрить меня медик.
Я печально посмотрела на врача. Доктор Иван Алексеевич Лебедев
был довольно молодым и вполне привлекательным мужчиной,
предположительно моим ровесником. Светловолосый, кареглазый,
ухоженный – его сложно было назвать красавцем, но к себе
нейрохирург располагал. Мой оценивающий взгляд скользнул по вполне
себе подтянутой фигуре, прикрытой голубой больничной формой, но
зацепился за блеск золотого колечка на безымянном пальце. Что же,
неудивительно, что такой мужчина женат.
