Рагозин Михаил Ольгердович.
12 октября 849 г. от
ОВД[1].
…Глаза, как обычно, продрались сами
собой за считанные секунды до звонка будильника, так что сон, в
котором мы со Славкой дожигали Белыми
Сполохами[2] родовое поместье
Дурасовых, как ветром сдуло. К сожалению, вместе с фантастически
пьянящим жаром Огня, текущего по жилам, и ничуть не менее приятным
ощущением воистину безграничного могущества, почти затуманившим
сознание. В подобном ключе реальность обламывала меня не в первый,
не во второй и даже не в десятый раз, поэтому я решительно откинул
в сторону одеяло, быстрым соколом с герба Рарогов взвился с
кровати, долетел до окна и расстроился снова: этот октябрь выдался
не только очень холодным, но и дождливым, так что погода не
радовала от слова «совсем» – сквозь ветви старого дуба, сбросившего
почти всю листву, просвечивали и лампа уличного освещения, и
капельки препротивной водяной взвеси, висящей в воздухе, и низкая
облачность, затянувшая небо и «задерживавшая» рассвет.
Но сменить это утро на более
комфортное не было никакой возможности, а время ни на миг не
замедляло свой бег, вот я и ускорился – натянул спортивные штаны и
носки, метнулся к двери, чуть приподнял тяжелую створку, чтобы
ненароком не разбудить матушку скрипом петель, на цыпочках добежал
до прихожей, запрыгнул в кроссовки и выскользнул в общий
коридор.
О браслете выживальщика, честно
выигранном накануне, вспомнил только на «черной» лестнице, сразу же
вспыхнул от гордости, вскинул левую руку, полюбовался заслуженным
призом и понял, что день, собственно, не так уж и плох.
Увы, у сводного братца,
нарисовавшегося на крыльце секунд через сорок после меня, оказалось
совсем другое мнение – почувствовав дуновение ни разу не летнего
ветерка, ощутив прикосновение первых капелек к разгоряченной коже и
посмотрев на небо, он недовольно заворчал:
- Суббота, несусветная рань и дождь!
Казалось бы, надо спать до упора. Ан нет – мы, придурки, опять
собрались на пробежку…
- Скажи еще, что хорошему магу Огня
бег не нужен, ибо в бою мы стоим на месте и заменяем пусковые
установки залпового огня! – хохотнул я: - Прямо как Митрич!
- Во-первых, не «пусковые
установки…», а «реактивные системы»! – начал, было, он, затем
сообразил, что я бы не стал изменять название просто так, вдумался
в получающуюся аббревиатуру и рассмеялся: - Ну да, такие маги Огня,
как Митрич – это ПУЗО во всей красе!