Ночь, черная, теплая ночь, сполохи красных и синих огней, бегущий свет фар, надрывный вой полицейской сирены – и распахнутые настежь двери, зияющий провал в земле. Холод. Могильный холод стылого камня – дыхание подземелья. Узкий луч фонаря падает вниз на ступени, шарит по голому бетону… Шаг, еще… Светлое пятно дрожит на полу, и чей-то голос за спиной: «Осторожно, там нет перил». Пятно света медленно заползает в угол, темнота отступает: тонкие выпрямленные пальцы, обнаженная рука, лицо в ореоле рассыпавшихся черных волос… застывшее, мертвое, и слепые глаза – белесые, высохшие. Наташа! Это же моя Наташа… А наверху, на земле, слышатся голоса, хлопают дверцы мобилей, отчаянно воет сирена…
Виктор Делано вскинулся, сел на постели, потряс головой, отгоняя кошмар. Сирена продолжала кричать. С трудом соображая, где находится, он потер лицо и потянулся к настойчиво гудящему коммуникатору.
– Мм?
– Будь добр, подойди к Ларкину, – раздался в ответ натянутый холодный голос – такой холодный и натянутый, что Виктор едва узнал Кэттана Морейру. – И побыстрее. – Кэтт отключил связь.
Кажется, я что-то проспал? Вот что значит прилечь после обеда – тут-то самое интересное и происходит. Он обулся, заправил рубашку, натянул форменную куртку, мельком заглянул в зеркало – мерзость какая, глаза б мои не смотрели! – пригладил волосы и выскочил из дому.
Поселок был невелик, но Виктор Делано жил на самой окраине, и до шефа полиции Эдмунда Ларкина идти было с километр. Виктор быстро шагал мимо двухэтажных коттеджей, окна которых отливали мягким розовым блеском; небо над головой стало зеленоватым, а заходящее солнце таяло в затянувшей горизонт жемчужной дымке – к дождю.
Он свернул на дорожку к дому, который не без иронии именовался полицейским Управлением. Под началом у Ларкина было три человека: старожил Луис Шелтон и прибывшие на Изольду две недели назад Виктор Делано с Кэттаном Морейрой. Шеф ворчал и жаловался, что с появлением сумасбродного Делано не стало никакого покоя и лучше бы Кэттан увез его обратно на Франческу, на что Кэтт снисходительно улыбался и призывал шефа потерпеть.
Виктор и сейчас был готов отколоть какой-нибудь номер, например, с грохотом ввалиться в Управление через открытое окно, но его остановил донесшийся изнутри голос Кэтта:
