Девиз:
Кто хромает, тот идёт.
Эпиграф:
Грива волны белопенной на камне прибрежном
Горькие капли оставит, в пучины морей возвращаясь
С девичьих длинных ресниц на закате срываясь
Высохнет скоро слеза под непрошенной ласкою ветра —
Ветер, крушащий деревья, бывает и тихим, и нежным
Пот, проступивший под солнцем на рабской спине разъедает
Раны, с ударом бича взбороздившие кожу страдальца
Кровь, что течёт из случайных порезов на пальцах…
Крови и влаги морской, что на берег наш плещется щедро
И слезы́, и пропитанных потом одежд без неё не бывает.
Священная роща на склоне холма залита лунным светом, чиста и
прозрачна. Лёгкий ветерок принёс с гор аромат цветущих садов,
засмотрелся на движущиеся в живом ручье танца обнажённые девичьи
тела, сунулся ближе и едва увернулся от пучков миртовых ветвей,
которыми размахивают танцовщицы — девушки исполняют обряд
плодородия, нечего всякому ветру совать в ритуал свой любопытный
нос. Мальчик держится за мамину ладошку и без интереса следит, как
танцовщицы взмахивают ветвями, как струятся пряди распущенных волос
— он ещё слишком мал и очень хочет спать. Его бы воля — спал бы в
уютной хижине, укрывшись лохматой козьей шкурой, но кого интересует
мнение мальчишки? Молодые матери с детьми в возрасте до пяти зим
стоят кольцом вокруг танцующих девушек. Малыш зевнул, и кулачком
свободной руки потёр слипающиеся глаза. Небо на востоке начало
светлеть, скоро взрослые закончат свои непонятные дела и можно
будет, наконец, поспать. Пение женщин вдруг сменилось оглушительным
визгом, криками и суетой. На поляну из-за деревьев выскочили
страшные чужие дядьки и начали хватать всех подряд. Какой-то чужак
ударил его маму по лицу, схватил за локоть и потащил в сторону
недалёкого моря. Мальчика и его сестрёнку цапнули сильные руки.
Провонявший рыбой похититель зажал детей в охапке и побежал с
горы.
Хриплое дыхание, крики женщин и девушек, топот множества ног по
каменистой тропе. Тряска, жёсткая ткань, царапающая детскую
кожу.
— Пусти! — мальчик рванулся и попытался укусить сдавившую его
руку.
Зря, чужак в ответ так сжал его рёбра, что сбилось дыхание и
потемнело в глазах. Воры с живой добычей, задыхаясь, скатились по
едва намеченной тропинке к воде и потащили упирающихся женщин к
кораблю по узкой полоске пляжа. Сверху, с обрыва, доносится грохот
колёс нескольких колесниц, топот копыт и конское ржание. Мальчик
обрадовался — это папа, сейчас он убьёт чужих, и всё снова будет
хорошо. Похитители испугались, бегут быстрее, но гром на обрыве
настигает. Первые враги уже перебрасывают пленниц через тёмный
борт. Прыгающая перед глазами поверхность пляжа вдруг бросается
мальчику в лицо. Он больно ударяется о гальку и вскакивает на ноги.
Тот, кто нёс его к страшному борту, хрипит, сучит ногами, из его
спины торчит длинная палка. Это папа, понимает мальчик, это он
бросает копья с обрыва.
